Алексей Фомин - Затон

Слава, потративший лишнюю долю секунды на борьбу с этим невесть откуда взявшимся непонятным, необъяснимым атмосферным образованием, ошибся. Он нанес удар не объекту, а той, второй девице.

«Классно было бы сейчас оказаться в прохладном, кондиционированном салоне, – помыслила Анна, завидев приближающийся представительский автомобиль. – Нет, такой не остановит». – Она даже руку опустила, но Ирка, стоявшая по ходу движения первой, ничтоже сумняшеся продолжала голосовать.

Краем глаза Анна заметила, как за их спинами мелькнула какая-то тень, но тут Ирка безвольно уронила протянутую вперед руку, ноги у нее вдруг подкосились, она вся как-то сразу обмякла и начала заваливаться вперед, на мостовую. «Солнечный удар», – мелькнуло в голове у Анны. Она успела схватить Ирку за руку, но та утекала из ее рук, как студень. Оглушительный визг тормозов заставил Анну поднять глаза. Почти прямо перед собой она увидела хромированный оскал радиатора и огромные, в пол-лица, испуганные глаза ошалевшего водителя. Инстинктивными, судорожными движениями рук Анна безуспешно пыталась остановить падение обессилевшего, безвольного Иркиного тела, и тут рука ее наткнулась на что-то твердое и упругое. «Ремень… Сумка…» – обрадовалась она. Анна цепко ухватилась за ремень Иркиной сумки и, что есть силы, дернула на себя. Рывок отбросил Ирку на тротуар, а Анна, стоя на бордюре, забалансировала руками и, не удержав равновесия, спиной вперед полетела на мостовую.

Удача… А что такое удача? Это же очень просто. На этот вопрос каждый ответит. Удача – это, когда при самой поганой раздаче, при отвратительнейшей карте вдруг срываешь банк, потому что у остальных карта оказалась еще отвратительнее. Или опять же рулетка… Когда угадаешь. Но азартные игры подчиняются законам математической статистики, согласно которым ты не будешь ни в выигрыше, ни в проигрыше, если играешь достаточно долгое время.

Так значит удача не в том, чтобы сорвать банк, а в том, чтобы суметь после этого выйти из игры? Но это уже, как бы, и не совсем удача. Ибо в этом случае из области мистики, подарков судьбы мы переходим в область здравомыслия, трезвого расчета и каждодневной практики серых человеческих будней. И что же? Так-таки и не существует никакой удачи? Нет и не может быть никаких подарков от судьбы ни за отчаянную храбрость, ни за благонравие, ни за красивые глаза, наконец, а права кондовая народная мудрость, гласящая: что посеешь, то и пожнешь; что потопаешь, то и полопаешь?

«Нет, это не так!» – воскликнет каждый и приведет сколь угодно много примеров, свидетельствующих об обратном. Общий смысл этих примеров сводится приблизительно к следующему.

Двое возделывают свои участки. Один из них в поте лица пашет и пашет. И так каждый день, каждый год… До конца своей жизни. А результат – когда-то лучше, когда-то хуже… Но все это в пределах общепринятой нормы. А другой копнул пару раз, и на его участке забил нефтяной фонтан. Чем не удача? Самая, что ни на есть, настоящая удача! Правда, рассказчик при этом не станет обременять вас информацией о том, что впоследствии на владельца нефтеносного участка наехали хищные рейдеры и пустили его по миру в чем мать родила. Но это уже находится за пределами рассматриваемой темы. Или, как любят у нас сейчас говорить, это – не наш формат.

Так что же такое удача? И существует ли она вообще?

Сидя на жесткой деревянной полке, через окно остановившегося вагона Сосо со спокойным безразличием взирал на разномастную человеческую реку, затопившую перрон. Очень много людей в форме (война все-таки), но и штатской публики, среди которой сразу же бросались в глаза бывшие ссыльные, было немало. Ссыльные из общей массы выделялись даже не столько своим потертым, несколько затрапезным видом, сколько сумасшедшими, бешено горящими глазами и широкими, счастливыми улыбками. Вот оно! Свершилось! Столица великой империи стала столицей победившей революции! Не зря боролись, не зря мучились, не зря терпели, не зря голодали и мерзли! Все это не зря!

Ты что сидишь? – тронул его за плечо Лева. – Пойдем…

Нет. Не хочу толкаться, – ответил Сосо. – Подожду. Четыре года ждал, подожду еще пятнадцать минут. – Он усмехнулся в густые черные усы.

Ну, как знаешь. – Лева подхватил чемоданы и боком, держа один чемодан перед собой, вклинился в очередь пассажиров, спешащих на выход. – Завтра, как договорились.

Сосо поднял в прощальном приветствии руку. Много разных мыслей, наверное, теснилось в тот момент в головах у бывших ссыльных. Но, наверняка, у всех была одна общая: «Питер, наконец-то Питер! Уж теперь-то…»