Михаил Каришнев-Лубоцкий - Найдите дедушку!

Старший лейтенант милиции Иван Петечкин сидел за своим рабочим столом в кабинете с закрытыми глазами. По его лицу бродила чуть заметная добрая улыбка: Петечкин спал, и ему снилась вчерашняя встреча футбольных команд «Спартак» и «Торпедо», в которой, как всем известно, победили спартаковцы.

И вдруг сладостный сон был прерван робким стуком в дверь. Старший лейтенант вздрогнул и открыл глаза.

– Да-да, войдите…

Дверь отворилась, и в кабинет вплыла круглая, словно шар, старушка лет семидесяти.

– Вы участковый Петечкин? – спросила она и запоздало поздоровалась: – Здравствуйте!

– Добрый день, садитесь. – Старлей кивнул на стул, стоявший по другую сторону письменного стола. – Выкладывайте свою проблему и не волнуйтесь. Кстати: ваше имя, отчество, фамилия? Домашний адрес?

– Марфа Григорьевна Полушкина. Живу тут, в Хвалынске. На Революционной в собственном доме. Номер сто двадцать три!

– Ну? В чем проблема?

Старушка замялась, ее щеки слегка порозовели, а бойкие глазки потупились в пол.

– Не знаю как и сказать… Не сумашедшая, а подумаете, что сумашедшая…

– Не тяните кота за хвост, говорите все как есть, – приказал Петечкин и выложил на стол зажигалку, напоминающую по форме пистолет.

Старушка покосилась на странный предмет, вздрогнула и призналась:

– Домовой пропал! Вторую неделю нет дедушки!

Лицо участкового слегка вытянулось, однако старлей сумел взять себя в руки.

– Вы в этом уверены, гражданка Полушкина?

– Пришла бы я сюда, ежели бы сомневалась… Как мы с Колюней, мужем моим, поссорились в прошлую пятницу, так он и сгинул! – Марфа Григорьевна промакнула слезу платочком и добавила: – Он еще ультиматум нам предъявил, да мы не поверили! Думали, шутит. Он у нас ведь такой шутник!..

Полушкина снова промакнула слезу – на этот раз слезу умиления.

– Ультиматум?! Домовой?! – Участковый отказывался верить собственным ушам.

– Ну да. Написал недавно на печке: «Еще раз поссоритесь, уйду от вас!»

Петечкин побледнел: несмотря на богатый милицейский опыт, ловить пропавших домовых ему пока не приходилось. Впрочем, как и отвозить старушек в психиатрическую лечебницу.

– Значит, гражданка Полушкина, вы утверждаете, что у вас проживал некто домовой и этот некто пропал?

– Мне не верите, у мужа спросите, – обиделась Марфа Григорьевна. – Я восьмой десяток доживаю, а врать еще не научилась.

Старлей резко поднялся со стула, сгреб в карман зажигалку, сигареты, надел на голову фуражку и скомандовал:

– Айда к вам, гражданка Полушкина! На месте разберемся!

Через пять минут Иван Петечкин и «потерпевшая» были уже на Революционной в доме № 123. На пороге их встретил седой, как лунь, супруг Марфы Григорьевны и глухо проворчал:

– Явились не запылились… Стыда нам только и не хватало…

– Ты поздоровайся сначала, Николай Матвеич, а уж потом шпыняй, – промолвила укоризненно жена и торопливо добавила: – Только из-за ворчанья твоего мы и лишились дедушки!

– Я виноват, кто ж еще! – И старик, кивнув приветственно старлею, пропустил его и свою супругу в горницу.

– Он под печкой обитался? – спросил Петечкин хозяев дома.

– Где ж еще, там… – Николай Матвеевич провел милиционера на кухню и указал на темное отверстие под печкой. – Днем там, а ночью по всей избе шляется. Да мы к этому привыкли! – поспешил он заверить участкового, испугавшись, что тот вдруг захочет привлечь домового за бродяжничество и нарушение норм общественного правопорядка.

Но Петечкин не обратил на последние слова древнего старичка никакого внимания. Достав зажигалку, он нагнулся в три погибели и посветил в глубокое подполье.

– Кажется, никого…

– Знамо дело, никого, – хмыкнул насмешливо дед Полушкин. – Ушел наш квартирант!

Старлей погасил зажигалку и вытащил голову наружу.

– А это что? – спросил он, указывая на несколько разноцветных стеклянных бусинок, валявших ся возле печки.

– Ах, это! – улыбнулась Марфа Григорьевна. – Мои девичьи украшения! Все домовой из шкатулки потаскал!

– Он их нам в волосы вплетает, – пояснил Николай Матвеевич. – Лошадей у нас нет, так он вместо лошадиных грив нам их повязывает.

– Мне в косу, а ему в усы, – рассмеялась Марфа Григорьевна.

Петечкин приметил еще две бусинки, а потом еще одну – возле входных дверей.

– Ну-ка, ну-ка… – прошептал он и вышел в сени.

Старики потянулись за ним, сердцем чуя, что участковый напал на правильный след.