Олег Нестеров - Юбка

Вечером они сидели в «Белой мыши». Приходилось все-таки прятаться, поэтому выбрали угловой столик, за колонной.

На Лени обращали внимание. Даже не потому, что узнавали. Она вся лучилась – было совершенно невозможно противостоять ее чарам.

Здесь всегда звучала хорошая музыка. Вот и сейчас, словно для них одних, кто-то невидимый ставил и ставил песню, в которой растворялись их чувства и мысли: Lerne lieben ohne zu weinen, [8]– это было точно про Лени.

Их глаза уже почти все сказали, но нужно было найти в себе силы и повторить это вслух.

Начала Лени, как всегда откровенно и прямо:

– У нашей истории, если она начнется, рано или поздно будет финал. Вернее, возможны два финала, и оба печальные. Если ты останешься со мной, то причинишь боль своим девочкам, мне даже страшно представить, что с ними будет. А если ты вернешься к ним, разорвется мое сердце.

– Вальтер, я целый год себя сдерживала. Когда я тебя не вижу, мне кажется, что тебя просто нет. Что ты парень из сказки, и я тебя полюбила в детстве, когда мне ее читала мама. Но стоит нам встретиться – меня опять начинает бить дрожь, и все по-новому.

Он взял ее руку. Они опять долго молчали и только смотрели друг на друга.

– Лени, я вчера, наконец, понял, как мне быть. Я просто подумал – что, если бы мне оставалось жить всего несколько дней, как бы я поступил? Ответ был очевиден. Вот я и позвонил.

Она вела свой маленький «мерседес» к Далему, где был ее дом. Вино, проклятое вино, Лени почти никогда не пила – ей всегда становилось дурно, а тут почти целая бутылка шабли. Он положил ей руку на колено. Она потянула вверх свою юбку и внезапно перевела его ладонь туда, где ей было место.

Машина катилась по правительственному кварталу, вдоль Вильгельмштрассе, по направлению к Потсдамерплац. Постовые у гигантского здания министерства авиации уже узнали ее серебристое «купе» и стали отдавать честь. Дальше она уже сдерживаться не могла и по Кудамму неслась с бешеной скоростью, благо машин совсем не было. Свой поворот она проскочила, и они въехали в Грюневальд. Мелькали деревья, аллеи были совсем узкими, и тут ее как током пробило.

Лени внезапно затормозила и вышла из машины. Лил дождь.

Вновь встала перед глазами та ужасная история.

Несколько лет назад к ней в гости заехали друзья. Вернее, любовники. Точнее: один – бывший, один – настоящий. Такое ведь тоже бывает.

У одного были зеленые кошачьи глаза, начинал он как альпинист, а потом самостоятельно выучился на оператора и стал самым честолюбивым и независимым в ее команде. Они были вместе лишь несколько месяцев, на съемках в Гренландии, где в масштабном американо-германском проекте «SOS! Айсберг!» Лени играла главную роль. Они забирались в каяк и отплывали подальше от людских глаз. Светило солнце, в Гренландии было лето. Выбирали плоский и невысокий айсберг, забирались на него – тут можно было и позагорать. В самом центре обычно бывало небольшое мелкое озерцо с сине-зеленой талой водой, где Лени умудрялась принимать ванны. А потом они бегали вокруг него, как дети, и на них не было ничего, кроме горных ботинок. В какой-то момент Лени спускалась к лодке и тащила наверх навес для палатки. Расстелив его у изумрудного озера, она скидывала обувь и медленно начинала свой танец для одного-единственного зрителя.

Другой из ее гостей был первоклассный горнолыжник, швейцарец, красивый, но незаметный. У них тогда все еще только начиналось. Мать, познакомившись с ним, ворчала: «И что ты нашла в этом юноше? Хоть бы раз пришла с толковым человеком. Ведь могла бы любого завоевать – и умного, и с положением».

Но героями всех ее более или менее значимых романов становились мужчины веселые и беззаботные, которые просто любили жизнь.

Готовили ужин, парни рассказывали о своих вылазках в горы. А потом, вдруг, стали вспоминать о том, кто как по знакомился с Лени.

– …Меня ведь тоже предупреждали: «Держись подальше от этой маленькой беспутницы! Она просто не может пройти мимо молодых студентов вроде тебя. Для нее мужчины… все равно, что леденцы на палочке: пососет, полижет, пока нравится, а надоест – бросит».

– О, эта фраза, как из рекламного буклета, – развеселилась Лени. – Может, мне ее записать? Кто же это таким добрым-то оказался?

– А меня она подстерегла у лодки. В шортах, таких коротких, что я чуть сознание не потерял. Еще волосы завязала кожаным шнурком, как Чингачгук. А если бы ты видел ее рубашку…