Зуфар Гареев - Ее горячая мамочка

– Ну и куда теперь ему деть эту штуку?

– Хочешь расскажу как я хочу ребеночка?

– Дорогая мама! Я это слышала уже сто раз.

«Дни бегут… За рассветом закат…» – пелось в одной старинной душевной песне.

Надя режет красиво лимон к коньяку. Елена Андреевна набирает в Скайпе номер дочери. Ее мобильный откликается.

– Куда ты мне звонишь? Я на объекте.

– Скажи мне еще чего-нибудь про геев. У нас недобор…

– У тебя же есть консультантша эта смешная… в платье… Амалия, что ли?

– Он тоже говорит, что геев полно вокруг, все геи, надо только приглядеться… Я, правда, никогда не приглядывалась…

Галкина показывает жестом Наде налить стопочку.

– Правильно она говорит. Те, что не геи – козлы. А те что не козлы – геи. Ты так не думаешь?

Выпила.

– Я ни о чем не думаю, я думаю только о себе и о своей мерзкой заднице. Видела ли ты в жизни огромную задницу ужаснее моей? Когда она успела нарасти? И где была я?

– Мама, не начинай.

Надя стонет:

– Господи, Елена Андреевна, ну хотя бы один день можно обойтись без Вашей задницы?

Пошла к дверям, спрашивает:

– Опять этот… с блохой… С антиблошиным пресперантом…

– А что мы решили с блохой?

– Не брать. Мерзко, неэлекторально. Люди испугаются.

– Весь день я пью коньяк и не пьяная. Я уже не умею пьянеть?

– Да, это ужасно. Так звать его? Он принес дополнительные промоматериалы, поступившие от поставщика.

– Блоха… Это кошмарно. Я ни разу их не видела.

– Их не видел никто, только ученые.

Дает знак. Входит Вологжанин.

У Вологжанина хорошо поставлен голос, хорошая дикция, сразу видно что шельма.

– Вашему вниманию предлагаются дополнительные материалы для постановки нашего продукта «Фервецид-Бло» в рекламный блок.

Он протягивает фото какой-то старушки с букольками.

У него хорошая дикция, мать его за ногу!

– Вот история Джессики Хампл из штата Коннектикут. Ей было 94 года, она была в блестящей форме: посещала клуб рок-н-ролла при местной христианской общине, плавала в бассейне и без ума увлекалась лаун-теннисом.

– Она что, умерла от паразитов? – спрашивает Галкина.

– Косвенным образом да. Ее любимую кошечку заели насмерть блохи. Вскоре от стресса умерла и она сама.

Надя с готовностью всхлипывает:

– …И сама… И сама…

Никогда Надя не может устоять перед серьезными историями, в которых кто-нибудь мрет.

– В геи к нам пойдете?

– Простите, не понял. Вы некоторым образом не по адресу.

Галкина вскакивает и грозно наступает.

– А кто Вам это сказал, кто?

Надя тоже наступает:

– Вот именно! Кто это проверял?

Добавляет – с радостью, вдруг:

– Елена Андреевна, он и так у нас в геях! Я просто забыла!

– Поработайте еще, а там решим вопрос с блохой. Пока неэлекторально.

В самом деле, это 3-этажное бывшее промышленное здание на окраине Москвы сидит у Дины уже в печенках. Просто какое-то проклятье, три месяца «Риэлт-Мастерс» не может найти арендатора!

Во двор въезжает машина Дины, за ней другая. В ней молодой человек Терехов, огненно-крашеный малый.

Терехов вытягивает голову из салона. На голову тут же садится курица, слетевшая с будки КПП. Рядом охранник этой будки, в ус не дует, зевает, сонный сегодня день.

Терехов брезгливо утирает платочком волосы.

– Что это у вас курицы тут того… понимаете, да?

– Понимаю.

– Они могут того… понимаете, да?

Он снимает огненный парик; обнажается полная плешь.

Терехов тычет в плешь:

– Она мне не того?

– Да нет, не того.

Терехов на всякий случай вытирает плешь платком, надевает парик.

…В унылом помещении под офис тянется вялый разговор между Диной и Тереховым, иногда вклинивается охранник этажа.

Вид из окна не способствует бодрости. Забор, за ним какой-то двухэтажный облезлый барак-залепуха, кирпичная труба, из который валит подозрительный ядовитый дым.

На бараке большой веселенький банер: «Культурный центр «Евразия и СНГ. Начало строительства октябрь 2011 г.»

По двору ходит гастарбайтер, почесывая себя то сзади, то спереди. Время от времени он лениво вызывает кого-то из открытых дверей:

– А ну выходи… Выходи давай…

Терехов демонстрирует разочарованность:

– Вы мне сказали, что это прекрасный офис…

– Это действительно прекрасный офис для такой цены.

Мама в своем репертуаре:

– Кто мы без ребеночка, кто? Я – старая швабра, мочалка… А ты просто молодая блядь.

– Мама, ты на всю голову, да? Да? Как ты можешь так называть собственную дочь?