Мария Воронова - Клиника одиночества

– А сейчас будем, – засмеялась Диана. – Открой нам бутылочку сухого. И лед не забудь, хорошо?

– Так на чем мы остановились? – спросила Зоя, когда Розенберг, словно настоящий официант, разлил вино по бокалам и удалился, имитируя крадущуюся походку. – О, неплохое винцо. А остановились мы на том, что Люба собирается приобщить Максимова к хозяйству в качестве вывески собственной успешности и наивно думает, что эта роль его устроит. Она рассчитывает на союз равнодушных людей, которые, не питая особых иллюзий насчет друг друга, решили, что вдвоем веселее, чем поодиночке.

– Ну да... Так оно и будет, если я правильно себя поставлю с самого начала.

Таня покачала головой.

– Так не будет, Люба, – произнесла она тихо. – Хотя бы потому, что у вас разные цели. У вас – мирное сосуществование, а у него – полный физический комфорт. Ради чистых носков он душу из вас вынет. В Максимове самое плохое то, что он не дурак. Только мозги у него с односторонним движением. Он найдет веские аргументы, построит безупречную логическую цепь, чтобы доказать, что вы ему кругом должны. И докажет-таки! Но зато все ваши попытки объяснить, что у него тоже есть кое-какие обязательства по отношению к жене, он пропустит мимо ушей. У него даже поговорка есть любимая: «Что позволено Юпитеру, не позволено быку». Да ну его к чертям! Он ко мне относился как Павлов к собаке, рефлексы вырабатывал!

– Успокойся, Таня! Лучше выпей еще. Блин, если бы я знала, что ты так расстроишься...

– Да я не на него, я на себя злюсь, что столько лет терпела! Как-то мы с ним поссорились под двадцать третье февраля, я уж точно не помню, в чем было дело. Неделю не разговаривали, потом помирились. Вроде все нормально, мирно живем. Наступает Восьмое марта. Борька просыпается и как воды в рот набрал. Ни мимозы занюханной, ни тортика... Даже не поздравил. Валялся в кровати до двух часов дня, потом встал, поел и ушел. Вернулся в десятом часу. Я робко так спросила: «Боря, а ты помнишь, что сегодня за день?» «Да, – говорит, – прекрасно помню. Но ты заслужила такой праздник за то, что испортила мне двадцать третье февраля». Я прямо обалдела. Боря, говорю, по такой системе взаимозачетов у нас с тобой вообще праздников не останется! А он мне: «Вот и подумай в следующий раз, прежде чем так себя вести». Он ведь меня за каждый крошечный промах наказывал! Типа воспитывал, чтобы я стала хорошей хозяйкой. Но вы не думайте, Люба, что если будете идеально вести дом, Максимов останется вами доволен. Ничего подобного. Ему ведь нужен полный комфорт, а шпынять жену – великолепный способ расслабиться, снять напряжение после рабочего дня. Так что он всегда найдет, к чему прикопаться.

Голос ее вдруг прервался, а на глазах показались слезы.

Зоя сказала «ну-ну» и неловко обняла Таню за плечи.

– Успокойся, девочка моя. И не надо жалеть о тех годах, что ты провела с Максимовым. Если бы не они, ты не смогла бы так ценить своего нынешнего мужа, верно?

Таня всхлипнула и улыбнулась.

– Вы, наверное, удивляетесь, как это я десять лет продержалась при таких отношениях? Он меня очень подавлял... Постоянно внушал мне, какая я некрасивая, глупая, жирная... Ну я и поверила. Понимала, что он гад, но думала, что сама я еще хуже. Например, думаю: ну как же можно было меня так наказать с Восьмым марта? И сама себе тут же возражаю: но я ведь не попросила у него прощения двадцать третьего февраля!

– Ну что, Люба? – спросила Зоя грозно. – Хватит с тебя, или пусть Таня мучается, вспоминает новые душераздирающие подробности? Суть-то одна – Борис зануда, эгоист и злыдень. Все согласны?

Любе вспомнилось, что Борис, лежа с ней в постели, говорил, что ему нравятся у женщин длинные волосы. Она провела ладонью по своему почти солдатскому ежику. Не успели пожениться, как пошла атака на ее самооценку. Что же дальше будет?

Зоя деловито разлила остаток вина по бокалам.

– Решать, конечно, тебе. Мы с Таней выступили в качестве консультантов, снабдили тебя информацией, теперь думай, хочешь провести остаток жизни в роли зашуганной чмошницы – ой, прости, Таня! – или свободной женщины. А там, может, и мужик нормальный подвернется.

Диана заметила, что подвернется обязательно, иначе быть не может.

– А Максимова не надо, – продолжила Зоя. – Если он с Таней не ужился, значит, в принципе не способен на нормальные отношения.

Люба тяжело вздохнула:

– Да я о нормальных отношениях не мечтаю уже.

– Начинается утро в деревне! – простонала Зоя. – Ты вообще нас слушала или нет? Последний раз на пальцах объясняю. Понимаешь, у каждого человека есть, как бы это попроще сказать, личный счет счастья. Если ты стараешься радовать ближних и заботишься об их счастье, то ты пополняешь этот счет. Если думаешь только о своих удовольствиях – тратишь основной капитал. В этом случае закономерно наступает момент, когда твой счет обнуляется. Что же делать? Иногда бывает, люди, обанкротившись, берут себя в руки и зарабатывают новый капитал, но чаще начинают тырить счастье со счета ближнего своего.