Энтон Майрер - Однажды орел…

После обеда, сидя на веранде и прислушиваясь к оглушительному треску кузнечиков, пока дети играли на лужайке, а Томми занималась чем-то на кухне, Сэм задумался над тем, что сказал ему Даунинг. Решиться сейчас на то или другое было труднее чем в девятнадцатом году. Он, разумеется, мог бы стать неплохим бизнесменом. Нет сомнений, что Томми, если он оставит армию будет чувствовать себя намного счастливее; у нее будет больше денег на приобретение необходимых для жизни хороших вещей которых им так недоставало в прошлом; со временем он сможет даже стать совершенно самостоятельным бизнесменом, хозяином своего дела, и им не будут командовать никакие таунсенды или бэтчелдеры…

Тем не менее… Мир бизнеса пугал Сэма. Он по-настоящему боялся этого мира. Не потому, что не смог бы проявить себя на этом поприще — сомнения в этом были в достаточной мере рассеяны — а потому, что он испытывал такой же страх перед этим миром, какой испытывает хороший моряк на беспечно и безответственно ведомом судне. Слишком уж необузданным и неуправляемым был этот мир, слишком алчным, слишком безрассудным. В мире, в котором можно столь беззаботно наращивать такие умопомрачительные капиталы, в котором чистильщики сапог могут сорвать огромный куш и стать миллионерами, ему, Сэму Дэмону, не место; он служить в таком мире не хочет. Это было бы унижением, потерей собственного достоинства; его любовь к осязаемым, конкретным и очевидным ценностям и материалам оказалась бы разрушенной. Фирма «Эри контейнер» производила ящики и коробки, которые были нужны, — это правда. Но в коммерческом мире доминировало не это; в нем доминировала ревущая фондовая биржа, этот кренящийся небоскреб брокеровских ссуд и десятипроцентных прибылей от кредитных капиталов. Это все равно что война, рассчитанная на непрерывное движение вперед и неизменные победы. А что произойдет при первой задержке или препятствии? При первом неожиданном сомнении? Это оказалось бы не чем иным, как сражением без возможности маневра, без резерва сил. Поражение было бы неотвратимым. А что в этом случае произойдет со всеми банками, фабриками и заводами?

По лужайке у кромки леса бежал Донни, неся Пегги на закорках. Он споткнулся и упал. Дети завозились, затем над высокой травой появились их головы. Пегги плакала, а Донни, заботливо наклонившись к ней, говорил:

— Извини меня, Пег. Я, честное слово, упал не нарочно… Я же говорю тебе, извини меня. Нельзя обижаться на человека, если он не нарочно…

Дэмон почесал большим пальцем подбородок. В его нежелании оставить армию большое значение имело и многое другое. Очень многое. Он сам пожелал провести свою жизнь среди солдат.

Рядовой может стремиться стать генералом, потому что и тот и другой, как правило, сознают важность военного искусства и стойкости, а также необходимость сохранить свою жизнь, постоянно подвергающуюся опасности. Когда же к власти пробивается простой рабочий, он покидает мир реальностей и человеческих отношений и попадает в темный мир кредитов и объединений — мир, в котором, кажется, ничто так не вознаграждается, как безответственность и безграничная алчность. А когда над ними разразится гром — а Сэм в этом нисколько не сомневался, — как он будет себя чувствовать, играя с этими ценными бумагами, стремясь перехитрить своих товарищей, потягивая по вечерам импортное виски и слушая по радио выступления комедийных актеров? Неожиданно Сэм встал и пошел на кухню. Томми ставила вымытую посуду в шкаф.

— Дорогая… — начал он и сделал паузу. — Дорогая, я не могу согласиться работать у Даунинга. Просто я считаю, что это будет неправильно.

Повернувшись к нему, Томми согласно кивнула:

— Я знала, что ты не захочешь уйти из армии.

— Извини меня, милая, но другого пути для себя я не вижу.

— Ну и хорошо. Поступай так, как тебе подсказывает сердце. — Томми прикусила нижнюю губу. Она выглядела отдохнувшей, спокойной и очень красивой, но в ее взгляде оставался едва заметный укор, который всегда пугал Сэма.

Он подошел к ней и нежно поцеловал ее.

— Ты очень хорошо выглядишь, дорогая. Придется тебе согласиться, что в чем-в-чем, а уж в красоте-то я наверняка разбираюсь. Даже если и не вижу леса из-за деревьев.

Губы Томми медленно изогнулись в очаровательную улыбку.

— Нот и хорошо. Как-нибудь проживем. Мы прекрасно отдохнули. Настоящий отпуск. Как в Канне.

— Да, я тоже так думал. — Сэм вынул из кармана маленький сверточек и вложил его в руку Томми.