Любовь Гайдученко - Философия пожизненного узника. Исповедь, произнесённая на кладбище Духа

Так вот, книги РООССА стоят, как правило, в 2—3, а то и в 5 раз дешевле. Эти издатели хотят, чтобы книга доходила до нашего населения, наверное, им, как и мне, больно видеть, как наши люди, сидя в метро и в электричках, все сплошь читают всякую дрянь в виде донцовых, шиловых и прочих…

Петербург всегда считался самым интеллектуальным городом в нашей стране. Казалось бы, здесь не должно быть проблем с таким благим делом, как распространение книг, тем более, такой тематики, очень нужной нашему морально погибающему обществу. Ан нет! Людей, пытающихся распространять эти книги, гонят отовсюду. Все организации – университеты, институты, школы и даже детские садики, все офисы, вообще всё на свете – закрыты, перегорожены турникетами, везде бдительная охрана. которая не пускает посторонних.

Ну хорошо, пусть в этом есть какой-то смысл, сейчас все боятся террористов, но почему бы не распространять книги просто на улице? – Оказывается, тоже невозможно. Низзя. Здесь гоняет милиция – «не положено». А почему? Ведь люди, продающие книги, никому не мешают, никого насильно не заставляют их покупать, ничего безнравственного и угрожающего общественному порядку не совершают?

И как больно слышать, когда на вопрос – любите ли вы читать? – люди очень часто отвечают, что они вообще ничего не читают, книги им не нужны (кроме донцовых-шиловых), а чаще всего, наши люди вообще в страхе шарахаются от тебя, увидев в твоих руках книгу. Видимо, она ассоциируется у них с чем-то настолько мерзким и неприятным, что они даже разговаривать с тобой не хотят…

Всё. Началось тотальное и повальное одичание. Как веревочке не виться, конец всегда будет. И я знаю, чем это в итоге кончится, но стоит ли про это писать, лично мною уже писано-переписано, только никто не читает, всем все равно, пугают ведь на каждом шагу, и никто не верит, что вслед за моральной смертью приходит реальная…

Первые годы нового тысячелетия. К чему мы пришли, имея за спиной долгие века, прошедшие с тех пор, как мы стали осознавать себя общностью – русской нацией?

Как-то я прочитала прочитала эссе «Русский порядок» Н. Благушиной. В нём очень подробно анализировались причины той очень неприятной ситуации, которую мы имеем в настоящее время. Почитав высказывания тех, кто каждый день обсуждает новости на Рамблере и на Мэйл.ру, а также регулярно заходя в различные социальные сети, самая популрная из которых Гайдпарк, можно сделать неутешительный вывод: страна находится в духовной разрухе. Физической разрухи пока ещё нет – худо-бедно живём, несмотря на ежегодные повышения цен на продукты и вздёргивание тарифов на всё, на что только можно. Зарплату какую-никакую получаем, концы с концами как-то сводим. У многих есть дачные участки, что позволяет не так сильно зависеть от «милостей» государства.

На моих глазах сменилось очень много всяческих формаций. Я имею в виду не те, которые приняты в учебнике истории – рабовладельческое общество, феодализм, социализм и т. д. Вернее, нас так учили. Чему учат теперь, мне неизвестно. Скорей всего, у бедных деток полная каша в голове.

Сначала я жила при Сталине, правда, будучи в очень несознательном возрасте. Но я, хоть и была несмышленным младенцем, чётко улавливала СТРАХ, который исходил от взрослых. Бабушка, воспитавшая меня, чего-то боялась. Я не понимала, чего.

Затем была недолгая «оттепель» при Хрущёве. Помню, мне он очень нравился (я, опять же, была сопливой девчонкой) – за то, что смешно выражался, обещая всем «показать кузькину мать», и за то, что снял башмак и стал им стучать в Организации Объединённых Наций, и плевать ему было на то, что о нём подумают все эти буржуи. Но я помню, что в магазинах были очереди, которые надо было занимать еще с вечера, и прекрасно помню, что часто в них не было хлеба. Почему? Ведь поднимали целину, казалось бы, зерна у нас должно было быть столько, что можно было завалить им весь мир. Ан нет.

Потом был «застой». Помню сплошное лицемерие, лицемерили все – от мала до велика. В газетах, на телевиденьи, на работах – кругом было одно и то же: «Слава КПСС!», «Слава мудрому генсеку товарищу Брежневу!» (грудь которого не вмещала орденов и медалей, навешанных на него соратниками).

И вот наступили лихие, как теперь про них говорят, девяностые. И понеслось… И началось то, что тянется и по сей день. Но в самом начале была надежда – я помню, люди как-то воспрянули духом, на улицах играли оркестры. Увы…