Ольга Ляшенко - Собиратель чемоданов

— Подожди! Ничего я такого не говорил. Обезглавить его невозможно, это факт, мы сами видели. Но нельзя же на этом основании его оправдать.

— Я и не говорю, что его надо оправдать.

— А сам оправдываешь.

— Я оправдываю?! — возмутился второй судебный исполнитель. — Да как его можно оправдывать? Это кем надо быть, чтоб за такое оправдывать? Я вовсе не его оправдываю, а царя Ирода. Потому что Ирод, отдавая приказ об отделении головы, думал, что это не причинит Иоанну никакого вреда…

Последние его слова потонули в дружном смехе публики.

— Уж конечно! — раздался звонкий женский голос. — Такой он был наивный!

— Видно, только из Чемоданов вылез, не успел освоиться! — весело подхватил другой женский голос.

— Не успел разобраться, что к чему!

И опять — общий хохот.

9. — Тише! Тише! — добродушно сказал судья, постучав молотком. — Ведь договорились дать слово исполнителям. Пусть уж они выскажутся, когда им еще такая возможность представится? Они ведь у нас всегда молчат, их дело — последнее. А тут — такой случай… Продолжайте, мы вас слушаем.

— При чем здесь Чемоданы? — сказал второй исполнитель. — Просто я хотел рассказать, как лично я себе это представляю. По-моему, дело было так. Ирод знал, что Иоанн — святой человек. А раз святой, значит, у него и природа не испорчена. Ну, может, слегка и подпорчена, но все-таки не так, как у других. Вот Ирод и подумал: «Что ему будет от того, что я возьму у него на время голову и отдам ее жене, чтобы она успокоилась?» Должен же был он как-то успокоить свою жену. «А когда, думает, Иродиада успокоится, я заберу голову обратно, а перед пророком извинюсь». Так он планировал, но у него не получилось довести до конца, потому что пришли ученики Иоанна и увели тело своего учителя.

— Не увели, а унесли, — поправил прокурор.

— Степан Сергеевич! Зачем же сам перебиваешь? Ведь договорились: пусть люди выскажутся, — сказал судья. — И между прочим, ни в одном писании не сказано, что они его несли.

— В писаниях говорится: «взяли». Но в данном случае это может иметь только один смысл: «унесли», — уверенно сказал прокурор.

— Почему же? — возразил судья. — Возможно, Иоанн не хотел уходить, и им пришлось увести его насильно. В этом случае тоже можно сказать «взяли».

— Ну, вы скажете, Федор Соломонович! — засмеялся прокурор. — Почему же это он не хотел?

— Ну-у… Во-первых, чтобы не обижать Ирода, все-таки тот к нему неплохо относился. В каком-то смысле Ирод тоже был его учеником, ведь он его во всем наставлял. Может, он ему, как ученик, был даже дороже, чем те, другие ученики. Так сказать, заблудшая овца… Во-вторых, он расчитывал получить обратно свою голову, разве непонятно? Хотя возможно, и другое: возможно, он обиделся на Ирода и нарочно притворился мертвым, чтобы обмануть стражников. Они-то были уверены, что он умер, потому так легко и выдали тело. А Ирод, между прочим, никогда не сомневался в том, что он жив. Как только он услышал молву об Иисусе, первое что подумал: «Да это же Иоанн Креститель!» Есть свидетельства, что он многим это говорил.

— С этим я согласен. Это он действительно многим говорил.

— И заметьте, — увлеченно продолжал судья. — эта мысль ему пришла после того, как он услышал молву . Если бы он увидел Иисуса, то, конечно, не подумал бы, что это Иоанн.

— Само собой! — хохотнул прокурор. — Отличить, думаю, было нетрудно. Но Ирод отнюдь не считал, что Иоанн все это время был жив. Он думал, что Иоанн просто воскрес.

— Что значит «просто воскрес»? — вмешался судебный исполнитель, защищавший Ирода. — Как вы себе это представляете, Степан Сергеевич? Воскрес без головы?

Слушатели дружно замеялись. Судья постучал молотком.

— Тише! Тише! Я думаю, мы сильно отклонились в сторону. Давайте держаться ближе к нашему делу. И зачем так далеко ходить за примерами? Ведь мы, слава Богу, живем не в библейские времена. Тем более, что вина Ирода пока не доказана.

— Как это не доказана? — снова вмешался прокурор. — А кто собственноручно зарубил мечом апостола Иакова, брата Иоаннова? Кто незаконно задержал апостола Петра и держал его несколько суток под арестом, не предъявляя никакого обвинения? Разве не Ирод?

— А вы уверены, что это был тот самый Ирод? — невинным голосом спросил судья. — Может быть, вы полагаете, что он же и младенцев избивал в Вифлееме?

Последним вопросом судья здорово рассмешил публику. А прокурор, наоборот, обиделся.

— Знаете, Федор Соломонович! Если вы меня решили выставить дураком, то предупредили бы заранее, я бы тогда и не высказывался. Я думал, мы серьезно обсуждаем, а вы…