Нагаи Кафу - СОПЕРНИЦЫ

Имя старика было Китани Тёдзиро, он был наследником худородного сёгунского вассала хатамото и родился в первый год эры Каэй [10] Эра Каэй продолжалась с 1848 по 1854 г. Герой повести родился за шесть лет до открытия японских портов для торговли с иностранцами, ускорившего ломку феодального жизненного уклада. в квартале Хондзё, недалеко от Кинсибори. Рассказывали, что в юности он был красавец, вылитый актер Сансё Восьмой. Если бы мир оставался прежним, он прожил бы жизнь, подобную жизни героев любовных повестей ниндзёбон. Но как раз в то время, когда ему стукнуло двадцать, правлению сегунов пришел конец, и он остался без родового рисового пайка. После этого он перепробовал все занятия, какие могли бы дать пропитание потомку самураев, но не преуспел, и в конце концов — угораздило же — в ход пошло его артистическое дарование. Тёдзиро решил зарабатывать на жизнь, выступая с устными рассказами, которые с ранних лет любил и знал. На счастье, его покойный отец близок был с известным в свое время исполнителем повестей о воинских подвигах по имени Итидзан, к нему он и поступил в учение, выйдя на подмостки под именем Годзан. Благодаря природному дару рассказчика и незаурядному мужскому обаянию, он сразу стал пользоваться успехом. Тогда-то и увидела его на вечере, устроенном её собственным покровителем, юная Дзюкити, дочь хозяйки дома гейш «Китайский мискант» в Симбаси. Сразу влюбившись в него, она баловала его и всячески одаривала и в конце концов открыто сделала хозяином семейного заведения.

У Тёдзиро и Дзюкити родились двое сыновей. Старшему, Сёхати, старик хотел дать образование, сделать большим человеком, чтобы вернуть роду своих предков былую славу. Однако, рожденный на циновках дома гейш, Сёхати уже в начальной школе стал проявлять интерес и склонность к лицедейству. Отец крепко его за это бранил, даже трепку не раз задавал — вот до чего доходило. В конце концов не осталось иного выхода, как позволить сыну добиться успеха хотя бы на том поприще, где это было возможно. Когда мальчику исполнилось двенадцать, отец попросил актера Итикаву Дансю взять его в обучение. Сёхати получил сценическое имя Итикава Райсити, а после кончины Дансю в двадцать лет стал лицензированным исполнителем, причем столь успешным, что другие актеры ему завидовали. Однако внезапная простуда, вызвавшая воспаление легких, трагически оборвала его жизнь.

Как раз в это время младший брат Сёхати, по имени Такидзиро, — он почти уже закончил среднюю школу — попал под подозрение во время полицейской облавы на неблагополучных подростков, устроенной по всем кварталам. Получив предупреждение от властей, он был тут же отчислен из школы.

То одно, то другое — старик совсем потерял интерес к жизни, а тут еще у него случился спор с собратьями по цеху, такими же сказителями. Сердитый на всех и вся, старик вспылил, и дело кончилось тем, что он вернул свою лицензию.

Поскольку сказитель Годзан не по рождению унаследовал профессию артиста, речи его порой бывали строптивы, и коллеги его недолюбливали. Сам он в глубине души смирился с бесплодностью человеческой жизни и не настроен был относиться серьезно ни к себе, ни к окружающему миру, однако былая гордыня и причуды проявлялись помимо его воли.

Пока жив был его учитель Итидзан, Годзана приглашали время от времени на банкеты и вечера, и однажды на торжестве в честь новоселья некоего быстро разбогатевшего господина он затронул щекотливую для хозяина тему, увлекся, и красноречие довело его до провала. С тех пор он стал говорить, что выступления на банкетах не для него — требуют слишком большой осмотрительности, и потому на все приглашения частных лиц он неизменно отвечал отказом, а выступал лишь на подмостках общедоступных концертных площадок. Ведь если рассказчик не чувствует себя на сцене свободно, так, как ему самому нравится, то и другим не интересно, — считал Годзан. Если кто-то хочет послушать рассказчика Годзана, то будь он хоть аристократ, хоть иной почтенный господин — милости просим в концертный зал. Ни перед людьми благородными, ни перед простыми ремесленниками Годзан не лебезил и не подлаживался и в этом был похож на рассказчика былых времен Весельчака Сидокэна. [11] Весельчак Сидокэн — рассказчик первой половины XVIII в., жил и выступал на территории храма Асакуса в городе Эдо. Стал героем произведения Хирага Гэннай (1728–1779), переведенного на русский язык. См.: Хирага Гэннай. Похождения Весельчака Сидокэна. СПб.: «Петербургское Востоковедение». 1998. С возрастом Годзан все чаще бранил своих слушателей, от чего они только больше смеялись. Ну а слава Годзана росла и росла, и у него в зале собиралось достаточно слушателей даже в феврале и в августе, когда люди обычно не ходят на концерты рассказчиков.