Я вновь задал вопрос, но по-иному:
— Я думаю, что Хосе посещал вашу студию несколько лет назад, не сохранилось ли его имя в списках предыдущих лет?
Секретарша с длинными заостренными ногтями, покрытыми зеленым лаком, покачала головой:
— Может быть, вам обратиться к Би Джею? — предложила она, указав вглубь коридора.
— Он преподает здесь больше десяти лет и должен знать всех, кто здесь обучался. Он сейчас дает урок в студии «С», осталось всего пять минут.
Похоже, молодежь со всего света съезжается в Нью-Йорк, чтобы брать уроки танцев.
Мы с Киоко, прислонившись спинами к распахнутой двери студии «С», наблюдали окончание занятия под руководством Би Джея. Семь или восемь учеников всех цветов кожи тянулись и подпрыгивали, пот лился с них градом. Я собирался спросить Киоко, что это был за танец, но при взгляде на нее вопрос застрял у меня в горле. Она смотрела на танцоров рассеянным взором, лицо ее выражало грусть и такую усталость, которую нельзя было объяснить просто разницей во времени или тем, что девушка часов десять провела в самолете, чтобы добраться сюда. Она выглядела серьезной и настолько измотанной, что сил у нее хватало только на то, чтобы ждать, когда же закончится этот урок.
— Хосе Кортес? Я очень хорошо его помню, — сказал Би Джей, посматривая то на меня, то на Киоко и вытирая огромным полотенцем пот, проступавший по всему телу на его белой, как у восковой куклы, коже. Но вот уже пять или шесть лет, как он сюда больше не ходит. В свое время ходили слухи, будто он повредил спину, но я наверняка этого не знаю.
У Би Джея был голос исполнителя баллад.
— Значит, вы не знаете, где он может теперь находиться?
На этот вопрос он покачал головой с опечаленным видом.
— Би Джей! Би Джей! К телефону! Иди скорее! — раздался в этот момент голос с другого конца коридора, и восковая кукла — исполнитель баллад удалилась, оставив нас с Киоко одних в зале с зеркальными стенами и огромной буквой «С», нарисованной на полу.
Единственная ниточка только что резко оборвалась. Глаза Киоко наполнились слезами, и для меня это было невыносимо. Она не плакала. Именно в этот момент я понял секрет Киоко, то, что скрывалось, как тень, за очарованием ее улыбки. Даже не будучи сиротой, каждый испытывает порой печаль и одиночество. Есть люди, которые, когда у них слезы подступают к глазам, дают им вылиться, не задавая себе лишних вопросов, а есть другие, которые себе этого не позволяют. Киоко однажды поняла, что слезы ничего не меняют. Или, лучше сказать, она вынуждена была это понять. Никто на этом свете не сильнее печали и одиночества. Но, без сомнения, есть такие, кто не сдается. Они не кричат на каждом перекрестке: «Я сильнее, я не сдамся!» Нет, просто они молча сдерживают слезы. В обычное время лицо у Киоко было серьезное, в нем можно различить оттенок застывшей печали, но никогда прежде я не встречал настолько красивой азиатки.
Я окликнул ее:
— Киоко!
Она не ответила мне, просто вынула из кармана бумажник и протянула мне сто восемьдесят долларов. Три банкноты по пятьдесят, одну двадцатку и одну десятку Вот уж нашла место, чтобы расплатиться, подумал я, но девушке было все равно. Она сделала первое, что пришло на ум, чтобы сдержать слезы, чтобы они отступили.
И я вдруг сказал нечто совершенно идиотское:
— Эй, Киоко, я приглашаю тебя в итальянский ресторан, если ты не против.
Даже если бы она согласилась, то мне пришлось бы расплачиваться ее собственными деньгами, так что это была абсолютно дурацкая затея, но Киоко, уже поворачиваясь в сторону выхода, вежливо мне улыбнулась и ответила:
— No, thank you, это очень любезно с вашей стороны, но я не голодна.
Пожалуй, не много найдется людей, у которых возникнет желание пообедать в тот момент, когда погасла их последняя надежда повидаться с другом детства, с другом настолько важным, что ради этого стоит приехать сюда аж из Японии. Но, когда я смотрел на Киоко, молчать было выше моих сил, и тут я сморозил глупость не хуже первой.
— Что ты собираешься теперь делать? — спросил я ее.
— Не знаю, — ответила она, шагнув на край огромной буквы «С», нарисованной красным на полу.
Час возврата лимузина в гараж наступил четыре минуты назад, но я решил довезти ее в отель. Бесплатно, конечно же.
— Это вы ищете Хосе? — У дверей возник длинноволосый молодой человек с большой, как у женщины, грудью. — Меня зовут Марк, очень рад познакомиться. Би Джей сказал мне о вас. — Марк не был женщиной, это был парень с очень накачанной мускулатурой. И он мигом воскресил нашу надежду. Есть один человек, которого зовут Хорхе Диас, он работает гардеробщиком в отеле «Конкорд Тауэр». Он уже два года не ходит сюда заниматься, но именно от него я слышал о Хосе. Похоже, он был одним из его близких друзей, я уверен, что он вам чем-нибудь да поможет.
Читать дальше