Томас Пинчон - V.

Сама по себе теория была довольно стройной, и Сидни ею восхищался. Единственное утешение, которое он находил в теперешнем хаосе, состояло в том, что его теория могла дать объяснение этому бардаку. Будучи воспитанным парой блеклых тетушек, сектантствующих протестанток, Стенсил усвоил англо-саксонскую склонность противопоставлять все северное/протестантское/интеллектуальное всему средиземноморскому/католическому/иррациональному. Он и во Флоренцию прибыл с глубоко укоренившимся и по большей части подсознательным неприятием всего итальянского, которое лишь усугублялось поведением его нынешних помощников из местной секретной полиции. Как можно повлиять на Ситуацию, работая с такой подловатой и разношерстной командой?

Взять, к примеру, этого паренька-англичанина Годольфина или Гадрульфи, как его называли итальянцы. По их словам, они допрашивали его в течение часа и не смогли выудить никакой информации о его отце, морском офицере. Однако когда юношу в конце концов переправили в Английское консульство, он первым делом попросил Стенсила помочь ему выяснить местонахождение старшего Годольфина. Мальчишка с готовностью отвечал на все вопросы о Вейссу (впрочем, не рассказал ничего нового по сравнению с той информацией, которая уже имелась в Министерстве); он сам упомянул о назначенной на десять вечера встрече в пивной Шайсфогеля; в общем, был искренне озабочен и растерян, как самый что ни на есть обычный английский турист, столкнувшийся с проблемой, не предусмотренной Бедекером н не разрешимой агентством Кука. Это никак не укладывалось в созданное Стенсилом представление со отце и сыне как хитроумных профессионалах. Их боссы, кто бы они ни были (кстати, отец и сын должны были встретиться в заведении Шайсфогеля, то есть в немецкой пивной; вряд ли это было случайным совпадением, особенно в свете того, что Италия входила в Dreibund [144]), не потерпели бы такого простодушия. Вся эта затея была слишком масштабной и серьезной, и осуществить ее могли только профессионалы экстра-класса.

В Министерстве досье на Годольфина-старшего завели еще в 1884 году, после того как возглавляемая им картографическая экспедиция закончилась почти полным провалом. Название «Зейссу» упоминалось лишь однажды в секретном меморандуме Министерства иностранных дел, составленном на основе показаний самого Годольфина и затем направленном военному министру. А неделю назад посольство Италии в Лондоне разослало копию телеграммы, которую, предварительно поставив в известность полицию, пропустил цензор во Флоренции. Итальянцы не приложили к телеграмме никаких пояснений, за исключением двух написанных от руки фраз: «Это может вас заинтересовать. Надеемся на взаимовыгодное сотрудничество». На копии стояла подпись посла Италии. Когда дело о Вейссу было, таким образом, реанимировано, начальник Стенсила срочно отдал распоряжение своим агентам в Довиле и Флоренции начать слежку за отцом и сыном. Были отправлены запросы в Географическое общество. И поскольку оригинал был по непонятным причинам утерян, младшие сотрудники начали воссоздавать текст отчета Годольфина, составленного по возвращении из экспедиции, опрашивая всех оставшихся членов тогдашней Следственной комиссии. Министр был удивлен тем, что в телеграмме не использовался шифр; однако Стенсила отсутствие шифра, напротив, лишь еще больше убедило в том, что они имеют дело с парой матерых профессионалов. Такая наглость, такая самоуверенность выводила его из себя и в то же время вызывала восхищение. Отказ от использования шифра был своего рода пренебрежительным и бесшабашным жестом истинного аса. Дверь нерешительно приоткрылась.

– Это я, мистер Стенсил.

– Да, Моффит. Сделали что я сказал?

– Они вместе. Не мне судить зачем.

– Браво. Пусть час-другой проведут в одной камере. Потом мы отпустим юного Гадрульфи. Скажешь, что у нас нет оснований его задерживать, извинишься за беспокойство, пип-пип, и a rivederci. Не мне тебе рассказывать.

– И потом проследить за ним, да? Поиграть с ним в кошки-мышки, ха-ха.

– Он все равно пойдет в пивную Шайсфогеля, Мы посоветовали ему прийти на рандеву, и в любом случае он встретится со стариком. Если, конечно, ведет игру так, как мы думаем.

– А что с Гаучо?

– Пусть посидит еще час. Потом, если захочет бежать, дай ему уйти.

– Рискованно, мистер Стенсил.

– Все, Моффит. Шагом марш и не высовывайся.

– Та-ра-ра-бум-би-я, – промурлыкал Моффит и, мягко ступая, вышел за дверь.