Викас Сваруп - Вопрос — ответ

— Нитой? — Брови Према Кумара ползут кверху. — Впервые о ней слышу.

— Бедная девушка едва не скончалась по твоей вине в больнице Агры. А теперь, — я перехватываю револьвер поудобнее, — умрешь ты.

Ведущий в смятении смотрит на черное дуло. И кажется, решает потянуть время.

— Агра, говоришь? Давно туда не ездил.

— Я освежу твою память. Четыре месяца тому назад. Номер в гостинице «Палас». Ты вызвал девушку, связал, жестоко избил и гасил об нее сигареты, как делал с Неелимой.

Нижняя губа мужчины дрожит, потом изгибается.

— Господи, проститутка!.. Ее хозяин получил пять тысяч рупий. Я даже имени этой девчонки не знал.

— Ее зовут Нита.

Я поднимаю пистолет.

— Не надо… не надо… — Прем Кумар тянет ко мне ладони, а сам невольно пятится. И наступает в канализацию. — Не стреляй… — Он замирает, чтобы вытащить мокрую правую ногу. — Опусти эту штуку, пожалуйста.

Целюсь ему прямо в сердце. Мужчину бьет крупная дрожь.

— Я поклялся отомстить за Ниту. Только не знал, как тебя отыскать. А потом увидел в Агре газету с рекламой. Ты ухмылялся на фото, как последняя обезьяна, и приглашал всех желающих принять участие в телевикторине. Вот почему я здесь. Думал, как только не смогу ответить на вопрос, тут же выстрелю. Однако случилось чудо: я справился с каждым заданием. Так что, подсказав мне тогда, ты просто продлил немного свою жизнь. А теперь не уйдешь от расплаты.

— Послушай, — хрипит Прем Кумар, — ну да, я дурно обошелся с Неелимой. И с той проституткой в Агре тоже погорячился. Но чего ты добьешься, если выстрелишь? Это не принесет даже денег. Опусти пушку, ладно? Честное слово, я помогу тебе выиграть главный приз. Только представь, какое богатство! С ним воплотятся в жизнь любые мечты официанта вроде тебя.

Я горько смеюсь:

— И что мне делать с миллиардом? В конце концов, много ли надо человеку на саван? Шесть футов полотна вполне достаточно.

Побледнев еще сильнее, ведущий опять поднимает ладонь, точно хочет прикрыться.

— Пожалуйста, не жми на курок. Послушай, тебя же арестуют за убийство. И сразу повесят. Мы оба погибнем.

— Ну и что? Единственное, ради чего я живу, — это месть.

— Погоди, обдумай все хорошенько. Томас, клянусь, пощади меня, и узнаешь ответ на последний вопрос. Ты выиграешь величайший джек-пот в истории.

— Я не вернусь на викторину, и ты тоже.

Снимаю оружие с предохранителя.

Мужчина теряет остатки самообладания. В глубине души он трус, и вот напускная смелость покидает его. Прем Кумар крепко зажмуривается. Дрожащие пальцы беспомощно царапают настенную плитку. Минута, которой я терпеливо дожидался два месяца, наконец настала. Обидчик Ниты передо мной, а в руке — заряженный револьвер. Очень хороший револьвер. Я проверял на пустыре: отдача почти не чувствуется. А впрочем, целясь в упор, по-любому нельзя промахнуться.

Давлю на курок, но странно: похоже, тот противится изо всех сил. Указательный палец будто каменеет.

Глядя болливудские фильмы, можно подумать, что убийство — плевое дело. Бац, бац, бац… Пистолеты стреляют непрерывными очередями, люди валятся словно подкошенные. Так некоторые давят назойливых муравьев. Даже какой-нибудь юный герой, ни разу не державший пушку, свободно укладывает на месте десятерых злодеев, собравшихся в логове главаря. В жизни все иначе. Легко направить на кого-то заряженный пистолет. Но если тебе известно, что настоящая пуля пробьет настоящее сердце и красная жидкость на чужой рубашке окажется настоящей кровью, а не томатным кетчупом, выстрелить просто не поднимается рука. Очень тяжело убить человека. Нужно заглушить голос разума. Тут помогают или бутылка, или гнев.

И я пытаюсь разбудить в себе как можно больше злости. Вспоминаю события, которые привели меня сюда. Перед глазами витают образы Неелимы и Ниты. Черные кратеры ожогов на светлой груди, алые шрамы бича на смуглой спине, ссадины на лице любимой, темное распухшее веко, перекошенная челюсть. Однако вместо ярости в сердце поднимается бесконечная скорбь, и на глазах выступают слезы.

Обращаюсь к другому источнику. Думаю обо всех унижениях и страданиях, которых успел насмотреться. Вот окровавленный труп отца Тимоти — самого доброго мужчины, какого я только знал; вот невесомое тело Шанкара — самого кроткого ребенка, который мне только встречался.

Передо мной мелькают люди, которые сеяли вокруг лишь горе и разрушения: Свапна Деви, Маман, Шантарам. Если собрать и выплеснуть все чувства разом, их достанет на то, чтобы выпустить пулю.