Алексей Рыбин - Фирма

После нескольких лет плодотворной работы на избранном поприще Грек, благодаря строгой кадровой политике, немногочисленной, но чрезвычайно скорой на расправу с конкурентами (или, как любил выражаться Максудов, неприятелем) гвардии и железной жестокости самого лидера группировки, действительно завладел контрольными пакетами акций нескольких радиостанций, региональными телеканалами, фактически управлял работой нескольких московских ночных клубов.

Теперь он должен был сделать следующий шаг – установить контроль над всей концертной деятельностью в стране, а также над производством аудиопродукции. Он бы подгреб под себя и видео, но так случилось, что эта ниша была уже монополизирована, и не кем-нибудь, а дружками Вавилова – "Промо-ТВ" назывался концерн, заправлявший производством практически всей видеопродукции.

В аудиобизнесе же пока царила неразбериха, не было единого, централизованного управления, и здесь можно было, приложив определенное количество усилий, денег и интеллектуальных сил, попытаться взять лакомый кусок и перетащить его на собственный стол.

Сейчас пришло время нанести первый удар. Для этого Грек вызвал из Питера Игната – одного из своих наиболее ответственных работников, которому он если и не полностью, но все-таки доверял и на которого мог рассчитывать при выполнении самой щекотливой, опасной и требующей большого риска работы.

Распростившись с Толиком, Грек отправился на дачу, где должна была состояться встреча с питерским представителем его организации – представителем, давным-давно внедренным в фирму "Норд" и готовым – это уж выбирать генеральному директору, господину Гольцману, – либо столкнуть ее в пропасть, либо предоставить дальнейшее процветание, но уже под патронажем Максудова.

Сейчас перед Греком стояли два главных бастиона, которые нужно было взять во что бы то ни стало – "Норд" в Петербурге и "ВВВ" в Москве. И в той, и в другой операции был задействован Игнат.

Артур Ваганян две недели пытался встретиться с Кудрявцевым, но Роман никак не мог выкроить время даже для того, чтобы просто пообщаться со старым знакомым.

Ваганян знал, что Кудрявцев, по его собственному выражению, "в штопоре", а когда Роман запивал, то становился совершенно неуправляемым и непредсказуемым. Однако, судя по всему, такой активный отдых наконец утомил Романа, и встреча его с Ваганяном все же состоялась – в клубе "Перспектива".

Ваганян пришел в полночь, как и договаривались. Кроме приятного общения, у него была еще одна цель: Артур собирался предложить Кудрявцеву, чтобы тот возглавил одно из новых подразделений "ВВВ", занимающихся концертной работой. Клубы Романа были достаточно широким полем для такого рода деятельности. Собственно, на его площадках все время выступали артисты, работающие на Вавилова, но их концерты были неупорядоченными, а заработки – неконтролируемыми. Артур хотел изменить существующее положение и сделать "клубный чес" централизованным и подконтрольным фирме.

Увидев помятое лицо Кудрявцева, его потухшие глаза и дрожащие руки, Ваганян решил перенести деловую часть разговора на неопределенное время. Роману нужно было прийти в себя, очухаться, трезво оценить ситуацию, на что сейчас он, кажется, не был способен.

Они сидели почти до утра, курили хорошую траву, Артур делился с Кудрявцевым сложностями своей работы… Разговор не касался впрямую дел, и Роман отдыхал за беседой, сдобренной марихуаной и отличным вином.

Домой ему ехать не хотелось. После того злосчастного пожара в Пантыкино, после двухнедельного тяжелейшего запоя, после того, что произошло в пивной, после ссоры с Бояном и – что много хуже – размолвки с Греком, который, кажется, не на шутку на него рассердился, Кудрявцев просто боялся оставаться дома один.

Внешних причин для такого беспокойства не было, но Роман боялся внезапного приступа белой горячки, опасался, что, случись с ним нервное расстройство, он может в приступе болезненной депрессии запросто покончить с собой. В жизни он сталкивался с подобными вещами, несколько хороших знакомых именно таким образом и пострадали. Двое из них – необратимо.

"Нервы, видимо, сдают, – думал Роман. – Годы, мать их так. Изнашиваться начинаю. Чтобы раньше запой на меня так подействовал? Да никогда! Уж не говоря о пожаре. Даже с жертвами. Даже если погиб старый друг, такой, как Леков. Нажрался бы на поминках, погрустил бы месяцок и все. А теперь – просто фильм ужасов какой-то… Нервы, нервы… Отдохнуть бы нужно, в Азию съездить… На Тибет, что ли, податься?.. Помедитировать, в тишине посидеть, о душе подумать…"