Ира Андреева - Фурии на подоконнике

Юлька, Лерка, Вера, Вова и Ира с Игорем – все взяли по семечку, усмехнувшись тому, как серьезно вручил их баба. «Конопля из них случайно не вырастет? Ну да ладно».

Однорукий официант Раджа из местного ресторана стал девчонкам практически братом. Как он управлялся с тарелками и стаканами, готовил коктейли и ничего не ронял, до сих пор непонятно. А русские парни поразили Раджу своим обжорством. Однажды после пары стопок рома мальчики ощутили в себе мощь русских бояр и попросили «биг крабов».

– Только чтобы фреш, – хищно поморщилась Лерка. – А то знаем мы вас…

– Ес, май френд, – и через минуту четверо индийских мальчиков вытащили к столу несколько сеток с живыми шевелящимися крабами и поднос с гигантскими креветками – на всякий случай. Вова потыкал пальцем – это, это, это… И вот этого краба – просто чтобы сфотографировать. Выяснилось, что гора морских гадов на гриле обойдется всего в семьсот рублей – на русские деньги. Игорь довольно захохотал и скомандовал: «Жарьте!» – Всех? – испугались индусы.

– Ес, май френд! Русского человека не сломит никакое обжорство! – и парни заказали еще бутылку рома.

Конечно, пить алкоголь на жаре – неприятно. И есть мясо в таком климате совсем не хочется. Девочки даже настроились на жесткую индийскую диету – рис, масала-чай и пробежки по берегу… Но, как оказалось, привычку вкусно поесть, особенно когда все так дешево, жарким климатом не вытравишь. Да и выпить никто из компании ни разу не отказался. Всех переполнял энтузиазм, ведь люди были на отдыхе! А русский человек на отдыхе отрывается так, что после этого можно смело ложиться в больницу на реабилитацию.

По вечерам, когда жара спадала, русские собирались на балконе огромного дома. Усаживались на мягкие матрацы, зажигали свечи, и под мелодию из ноутбука затягивали: «Видели ночь, гуляли всю ночь до утра-а-а-а-а». Юлька как бы играла на барабанах, а Ира с Верой были перкуссией – шуршали в такт железными банками с рисом и макаронами внутри. В такие минуты на глаза Лерки наворачивались слезы, но Вова быстро «осушал» их новой порцией рома.

Утром под окнами появлялся улыбчивый немец Питер. Он продавал домашний творог и кексы. Пять лет назад Питер жил с украинской девушкой Олесей. Теперь он с легкостью цитировал Пастернака и знал имя и отчество Солженицына. А вы знаете? Питер был потомственным аристократом. Ему принадлежал завод по производству шнапса в Баден-Бадене. Много лет Питер колесил по миру, скупая пшеничные поля и плантации виноградников. На родине у него остался роскошный особняк, жена и взрослые дети. В пятьдесят лет он, бросив все, обосновался на севере Гоа. Как настоящий дауншифтер, Питер снял у индуса убогую комнатушку за доллар в сутки и сознательно отказался от пользования транспортом. Каждый день он проходил семь километров пешком, чтобы пожелать людям на другом конце деревни хорошего дня, ну и, конечно, предложить свежую выпечку.

– Теперь я понимаю, что такое счастье, – восторженно говорил он. – Это – полная свобода от обязательств, мнения общества и… информации.

Юлька сразу назвала его психом, пояснив, что от такого счастья недолго сойти с ума. А Игорь удивился, как можно жить, не имея четкого плана в ежедневнике и «вообще, ну то есть абсолютно, ни капельки» не работая. Неизвестно, была бы такая свобода полезна Ире, и смогла бы она быть счастливой, живя от заката к рассвету… Но глядя на Питера и других, уж точно хотелось попробовать.

Лерке идея жизни у моря тоже была близка. Она по-прежнему вынашивала план открытия собственного кафе.

– Ты только посмотри, как все просто устроено, – обводила она руками какое-нибудь местечко, куда заходила их компания. – Четыре колышка, навес из листьев, самодельная мебель – и вот тебе готовый бизнес!

Индийские кафе, как выяснилось позже, можно было легко переносить с места на место: деревянные опоры вынимались из песка, тент сворачивался, все это грузилось в пикап и – вези куда хочешь.

Возможно, от перегрева, а может, из-за нервов, но Леркина голова выдавала не менее удивительные идеи. Сначала она придумала создать Всемирный профсоюз попрошаек. Выдавать московским бездомным зеленую униформу – символ экологической чистоты – и заставлять их декламировать на улицах стихи. Тем, что ошиваются в метро, нанять пиар-менеджеров, чтобы придумывали всем разные трагические истории. А то у всех то «деньги на операцию», то «собак нечем кормить». Никакого креатива! А вот вышли бы они, нарядные, исполнили б танец краковяк, так народ деньги бы валом понес…