Сюсаку Эндо - Скандал

– Эта склонность присуща всем людям? – Сугуро, взглянув на стенные часы, заметил, что до его выступления осталось десять минут.

– Да, в той или иной степени. Но те, у кого она проявляется с особой силой, как я полагаю, и есть мазохисты.

Несмотря на вполне четкие разъяснения, осталась какая-то неудовлетворенность. Неужели поразившее его на видео экстатическое выражение на лице женщины с закапанными воском волосами объясняется исключительно желанием вернуться в неорганическое состояние? Не стоит ли за этим какой-то более насущный, более мощный позыв? И вряд ли рациональный анализ Тоно годится на то, чтобы истолковать противоречия в душе Нарусэ, признавшейся, что ей бывает страшно самой себя.

Заметив на лице Сугуро неудовлетворенность, Тоно смутился и спросил писклявым голосом:

– Не устраивает мое объяснение?

– Вовсе нет, но…

– Ну, а как тебе такое соображение? До рождения человек пребывает в утробе матери, так?

– Да.

– Эмбрион беззаботно дремлет, убаюканный биением материнского сердца. Погруженный в тепло околоплодных вод, он дышит, как рыба, жабрами и ни в чем не нуждается, как вдруг наступает момент, когда его внезапно изгоняют из этого рая.

– Изгоняют?

– Да, вытаскивают из утробы. Мы, взрослые, называем это рождением, но для младенца это переход от дыхания в водной среде к дыханию в воздухе, рывок в страшный, неведомый мир. Первая смерть и первое воскресение в существовании человека. А потому крик новорожденного выражает не радость появления на свет, как мы на свой лад толкуем… Это вопль ужаса.

– Впервые такое слышу.

– Возможно. Но ужас насильственного исторжения из утробы столь велик, что он навсегда остается в душе ребенка. И проходит через всю жизнь. Он сохраняется в области бессознательного, несмотря на все дальнейшее развитие. Отсюда страх смерти, и напротив, этот же ужас лежит в основе позыва вернуться обратно в околоплодные воды, в утробу. Мазохизм в таком случае нечто иное, как видоизмененное желание вновь обрести благодатный покой эмбрионального состояния.

– Это теория Фрейда?

– Нет. – Тоно как-то смущенно улыбнулся и тотчас добавил не без самодовольства: – Моя собственная.

– А что же в таком случае садизм?

Тоно собрался было объяснить, но открылась дверь, и Куримото объявил, что пора выступать. Поблагодарив Тоно, Сугуро вышел в коридор и поднялся по лестнице, ведущей на сцену.

Когда он подошел к кафедре, его с ног до головы окатил бесцеремонный свет софитов. Сугуро поклонился сидящим внизу слушателям. Две трети зала занимали, как и сказал Куримото, домохозяйки, были также молодые женщины и студенты, но он не различал отдельных лиц и только чувствовал сосредоточенные на нем взгляды.

Делая вид, что настраивает микрофон, постарался успокоиться. Он успел привыкнуть к публичным лекциям, но знал, что от того, насколько удачно начнешь, зависит все выступление в целом. Выдержав паузу и сконцентрировав на себе внимание слушателей, он не торопясь приступил к рассказу о своем творчестве.

Все шло по накатанной…

Не надо было видеть зал, чтобы нутром чувствовать его реакцию. Сугуро инстинктивно понимал, каких слов ждет от него эта публика. Если честно, большинство его поклонников, вероятно, еще до прихода сюда догадывались, о чем он будет говорить.

Когда наладился ритм речи, головы слушателей стали забавно кивать в такт его словам. Напряжение наконец ушло, он стал различать отдельные лица, которые прежде видел лишь смутно, и принялся искать среди них Нарусэ.

– Как-то раз ко мне подошел один молодой человек. Он настойчиво жаловался на свое косноязычие, мешающее ему в общении. В прежние годы я бы посоветовал ему прочесть какую-нибудь популярную книжку по этой проблеме или подсказал, как развить свои речевые навыки. Но в последнее время я пришел к мысли, что во всяком минусе заложен плюс, поэтому я ответил – пользуйся своим косноязычием! Под этим я подразумеваю…

Замолчав, Сугуро окинул взглядом битком заполненный зал. В этом месте требовалось сделать эффектную паузу.

– Под этим я подразумеваю – стань хорошим слушателем! Если ты косноязычен, довольствуйся тем, чтобы внимательно следить за лицом говорящего и поддакивать. Твой собеседник будет счастлив. Точь-в-точь как в данную минуту это делаете вы, дамы и господа, осчастливливая меня своим вниманием…

По залу пробежали волны смеха. Взбодрившись, Сугуро бросил взгляд на вход в центральной части зала. И вдруг быстро заморгал.