Максим Дуленцов - Золото тайги

– Мулла. Молитву читал. Сейчас кушать будем.

Как будто услышав его слова, женщина внесла в комнату огромное блюдо с рисом и огромными кусками мяса сверху. Бай в папахе начал руками раздирать мясо и раздавать всем. Витя бросил взгляд на не очень чистые его руки и решил, что есть не будет. Но когда попробовал отказаться от протянутого ему куска, человек с пистолетом покачал головой, весомо сказав:

– Ешь. Обидишь!

Перед ним единственным положили столовую ложку. Когда все поели, с рычанием отрывая крепкими зубами куски мяса от костей, зачерпывая рис с общего блюда пальцами, Витя – ложкой, человек в камуфляже вытер рот и бороду о черную волосню, густо покрывавшую его руки, и обратился к присутствующим с речью на языке, которого Витя не понимал, то есть точно не на русском, а потом сказал по-русски с сильным акцентом:

– Я представил им тебя как умного человека, который умеет ценить достойные предложения и готов помочь нам. Ты, уважаемый, как мне сказали, в городе Пермь живешь?

Витя кивнул.

– Ты нас не бойся. Мы добрые мусульмане. Ты нам достанешь одну вещь в своем городе. А мы тебе денег дадим. Много денег. Сто тысяч дадим.

Витя кашлянул.

– А мне сказали, что миллион. Сто тысяч мало, – с дрожью в голосе, понимая, что просто так ему отсюда не выбраться, но желая идти до конца, произнес он.

– Ай, какой жадный! Зачем тебе миллион?

– Пригодится.

– Ладно, умный ты. Давай потом о деньгах, давай сначала скажи: сможешь ли ты добраться на север?

– Смотря на какой.

– Там у вас на севере есть зоны. Я знаю, я там был давно. Последняя зона в Ныробе. Дальше никого нет. Туда сможешь добраться?

– До Ныроба смогу, автобус ходит.

– А еще дальше?

– Смотря куда.

Человек в камуфляже нетерпеливо заерзал, нервно проговорив что-то на своем языке, бай в папахе плавным жестом остановил его, продолжив сам. Витя его плохо понимал, акцент был ужасный и словарный запас небольшой.

– Ты на север, Ныроб дальше, можешь?

– Могу, наверно.

– Ты правду говорить!

– Я правду говорю.

Черный бородач в камуфляже подхватил:

– Ну вот туда надо. Там есть одна штука, в земле, ее надо выкопать. Выкопаешь, привезешь нам, как металлолом привезешь, сюда, мы тебе денег дадим.

– Миллион?

– Сто тысяч дадим. Не надо много просить, ты нас обидишь, мы тебя обидим. Расходы мы оплатим, вот тебе сразу десять тысяч, – человек протянул ему пачку долларов.

– Нет, я за сто тысяч не буду ничего делать, – удивляясь своей смелости, настаивал Витя. Бородач засунул в его карман пачку денег, похлопал по плечу.

– Иди. Подумай еще. Мы тоже подумаем.

Сказав несколько слов на своем наречии, он махнул рукой, Серек поднялся, взял Витю за руку и вывел на улицу. Было за полночь. Звезды сияли на небосклоне, указывая мохнатой спиной Большой Медведицы путь на север, туда, где в двух с половиной тысячах километров отсюда находилось то, что жаждали получить эти неизвестные восточные люди.

Геннадий Николаевич, директор крупного холдинга «Красный металл», сидел в своем уютном офисе на Десятой линии Васильевского острова с входом, скрытым во дворе и охраняемым десятком сотрудников ЧОПа, и с наслаждением потягивал коньяк, запивая вкусным кофе. Рабочий день начинался с хороших новостей: пареньки из Перми отправили за неделю четыре вагона с нержавейкой из Казахстана по смешной цене. Геннадий Николаевич был доволен. Цена на лом на бирже росла, а кризис подкосил рубль так, что покупать тут и продавать там стало невероятно выгодно. Деньги текли рекой как никогда, бизнес процветал.

В дверь кабинета постучали, заглянула секретарша Ниночка, красивая, молодая, фигуристая. Геннадий Николаевич вздохнул: эх, молодые бы годы вернуть, он бы эту Ниночку… Но молодые годы утекали, дети уже закончили институт, и страсти улеглись в душе и физиологии Геннадия Николаевича, коего в прошлые времена знали как первого на Петроградской бабника и весельчака по прозвищу Генри.

– Ну, заходи, красавица, – подмигнул Геннадий Николаевич Ниночке, подманивая жестом. Ниночка, игриво улыбаясь, подошла поближе, Геннадий Николаевич ущипнул ее за упругую попку. Забытые чувства стали наполнять его от близости молодой плоти.

– Нинка… Вечером зайди ко мне после работы. Выпьем кофе, может, поужинаем. – Геннадий Николаевич, конечно, ужинать с Ниночкой не собирался, все по-быстрому, в кабинете, максимум чай и конфеты после соития, но по старинке заигрывал с жертвой любовного приключения.