Александр Кожедуб - Мерцание золота

— Владимир Иванович, идите домой, пока под вторым глазом синяк не поставили, — урезонивал его Сербов.

Только сейчас до меня дошло, что Уткин с Палкиным полные тезки.

— Козлы! — бушевал Палкин. — Даже драться не умеете!

— Мы и не должны уметь, — сказал я Сербову. — На твоем месте я сходил бы за бутылкой.

— Иду, — вздохнул Сербов. — Как хороший писатель, так обязательно сволочь. Владимир Иванович, ты со мной?

— А с кем же еще! — полез тот к нему целоваться. — Поехали ко мне, хоть выпьем.

— Его возьмем? — показал на меня Сербов.

— Нет, — отвернулся от меня Палкин.

Я с ним согласился. Два рассказчика за одним столом — это перебор.

Союз писателей СССР вместе с Советским Союзом почил в бозе, и на его руинах возникло Международное сообщество писательских союзов.

— Какой-то МПС, а не Союз, — сказал мне консультант Дудкин. — А на месте машиниста бухарский меняла.

— Кто? — удивился я.

— Мулатов. Его дед был главным ростовщиком в Бухаре. А яблоко от яблони, как ты знаешь, падает недалеко. Консультантом по белорусской литературе к нам не пойдешь?

— Консультантом? — еще больше удивился я. — Там же Володя Плотников.

— Уволился.

— А ты становись консультантом по совместительству, — посоветовал мне Вепсов, когда я ему рассказал об этом предложении. — Со вчерашнего дня я у Мулатова заместитель.

Это меняло дело.

В одной из комнат в особняке на Поварской мне выделили стол.

— Я ж говорил, что все образуется, — похлопал меня по плечу Дудкин. — План мероприятий составил?

— Какие сейчас мероприятия? — хмыкнул я. — Денег нет.

— Денег нет, а план должен быть, — засмеялся Дудкин. — Да и с деньгами не так все плохо.

Поговаривали, что Дудкин участвовал в переговорах по сдаче флигелей под рестораны. А кто сейчас открывает рестораны? Бандиты.

Как-то в комнату, в которой я сидел один, вошел Мулатов.

— Скучаешь? — посмотрел он на мой пустой стол.

— За свой счет даже из Минска перестали к нам ездить, — сказал я.

— Тому, кто заключит с нами договор, заплатим. Ты им скажи. Телефон работает?

— Работает.

— Видишь, у нас и телефон работает, и служебная машина есть. Даже курьера держим. А ты сидишь и ничего не делаешь. Знаешь, как я стал председателем?

— Нет.

— Тогда слушай. Беловежская пуща у вас?

— У нас.

— Вот. Ельцин, Кравчук и этот ваш…

— Шушкевич.

— Да, Шушкевич. Подписали они в пуще соглашение, а здесь все струсили. Разбежались, как крысы, и все бросили. Кабинеты стоят пустые. Мы заседаем в конференц-зале, Евтушенко, Черниченко выступают с речами. Твой Адамович тоже выступал. Я поднялся и пошел по кабинетам. Захожу в кабинет первого секретаря… Знаешь такой кабинет?

— Знаю.

— В нем Фадеев сидел. Я захожу и вижу открытый сейф. Представляешь, этот разведчик на фронте языков брал, ему Героя Советского Союза дали. А здесь он бросил открытый сейф. Я открываю дверцу, беру печать Союза писателей и возвращаюсь в конференц-зал. «Вот вы здесь выступаете, — говорю я, — а у меня печать».

Мулатов достал из кармана печать и показал мне.

— Теперь ты понимаешь, как берут власть? — пристально посмотрел он на меня.

— Так было всегда, — сказал я. — Один бросает, второй подбирает. Сначала царь бросил, потом Горбачев.

— Они здесь думали, что самые умные, а печать достать из сейфа не сообразили. Ты скажи своим белорусам, что власть у того, у кого печать.

Он грузными шагами вышел из кабинета.

«Настоящий бай, — подумал я. — В Средней Азии, наверное, все внуки ростовщиков становятся баями. Впрочем, они ими и в Москве становятся».

Через несколько дней по МСПС разнесся слух, что Дудкина нашли на одной из подмосковных платформ с простреленной головой.

— Не в свое дело полез, — усмехнулся Белугин, когда я рассказал ему об этом. — В современном бизнесе выживают не все.

— У тебя вроде все тип-топ?

— Это с виду…

Владимир Ильич издавал журнал «Золото России», и, похоже, денег на него уходило значительно больше, чем ему хотелось бы. Но это отнюдь не мешало Белугину регулярно посещать ресторан Дома литераторов.

Издательство «Советский литератор» изменило не только название, но и всю структуру. Были упразднены должности двух заместителей главного редактора, заведующих почти всех редакций и машбюро. Остались лишь бухгалтерия и производственный отдел.

— Скоро всех уволят, — сказал мне Петр Коваль.

— А кто будет работать?