Алексей Саморядов - Праздник саранчи

— Да нет, помаленьку. Крепкий еще. Так когда тебе удобно?

— Ну не знаю, недели через две можно. — Костя помолчал, глядя ей в глаза. — Только тут деньги наличными ставят.

— Найдем, — весело оказала Анна.

— Хорошо, — Костя улыбнулся. — Я ставлю сто тысяч баксов и ты ставишь. Кто выиграл, забирает все деньги и двадцать процентов от всех ставок.

— Мне кажется, ставка была пятьдесят тысяч?

— Была, — Костя, расставив руки, потянулся. — Только мне это больше не интересно. Азарта нет! — он засмеялся. — Или это много для тебя?

— Нет, нормально, — она кивнула — Принято. Значит, до встречи? — она встала.

— Рад был тебя видеть, — он кивнул.

Анна повернулась и пошла. Все, сидевшие за столом, молча смотрели ей вслед. Костя усмехнулся…

Александр открыл дверь в квартиру.

— Это я! — закричал он с порога.

Он прислушался. Где-то в глубине комнат играла музыка, и, вдруг высоким, чистым голосом запела Анна.

Александр осторожно прошел через зал и заглянул в комнату. Анна сидела перед телевизором, качая головой. Перед ней стояла почти пустая бутылка водки, рюмка. По телевизору передавали ее концерт.

— Ты чего? — Александр тронул ее за плечо.

Анна покачнулась, подняла голову. Она была совершенно пьяная.

— Да ты уже надралась, — улыбнулся Александр. — Как дворничиха! — он отставил от нее бутылку.

— Это не я, — пьяно сказала Анна и снова придвинула к себе бутылку. — Это кто-то другой. Я — вот, — она показала на экран. — Я пою, — она попробовала петь, но у нее не вышло. — Слышишь? — она снова показала на экран. — Я пою. А это не я, нет. Ты токайское любишь? — вдруг спросила она.

— Не знаю, — Александр снова отодвинул от нее бутылку.

— А я люблю, но нету.

Она взяла телефон, стала набирать номер.

— Это я, да, — заплетаясь, сказала она в трубку, — два билета в Будапешт или в Бухарест, на сегодня. Нам куда нужно? — спросила она Александра. — В Будапешт или в Бухарест?

— Я не знаю, — удивленно ответил он.

— Вот и я путаю всегда, — она покачала головой. — Никто не знает, — сказала она в трубку. — Тогда билеты до… Пиво где хорошее? — она положила трубку. — Не хотят говорить, — она оглянулась по сторонам и увидела Александра. — Ты чего? — спросила она. — Ты иди, тренируйся, а я пол буду подметать.

Она встала, покачиваясь, держась за стены. Вытащила пылесос, долго возилась с ним. Включила и снова села в кресло.

— Все? — спросил Александр.

— Все, — кивнула Анна.

Александр осторожно поднял ее с кресла и понес к кровати.

— Подожди, ну подожди, у меня для тебя сюрприз есть! — она высвободилась из его рук. — Сядь! — она уперлась руками в его грудь и стала толкать к креслу. — Ну сядь!

Он сел.

— Закрой глаза… Закрыл? Только честно, не подглядывай.

Он сидел, закрыв глаза, Анна шатаясь, достала из шкафа трубу. Приставив трубу к его уху, она затрубила на всю квартиру, наигрывая какую-то мелодию. Александр вскочил, тряся головой, прижимая ладонь к уху. Он отнял у нее трубу, схватил на руки и снова понес к кровати.

— Это я сочинила, нравится? — сказала Анна и заснула.

Александр уложил ее, накрыл одеялом. Постоял, разглядывая, погладил ей лоб…

Он зашел на кухню, хотел отрезать хлеба, но нож попался тупой. Он взял еще один, тоже тупой. Он перебрал все ножи. Открыв шкаф, долго рылся, нашел, наконец, брусок.

Он сидел перед телевизором, смотрел, как она поет, и точил ножи. Потом встал, посмотрел, как она спит на кровати. Снова погладил ей лоб. Снова сел точить ножи, но заслушавшись, забыл про них, глядя на экран…

— Ты чего это? — открыв дверь, Николай Степанович с удивлением оглядел Александра. — Случилось что?

Александр, улыбаясь смущенно, стоял на ночной улице в своей старой одежде, с чемоданчиком.

— Да ничего не случилось, — сказал он. — Пустишь до утра обождать?

Николай пропустил его в клуб. Заперев дверь, пошел за ним следом, в трусах, в пиджаке, накинутом на майку.

— С ума вы там посходили, что случилось-то?

Они прошли в его кабинет. Здесь стояла раскладушка, на ней старенькое одеяло.

— Ничего не случилось, — повторил Александр, садясь на стул. — А только уезжаю я. Уже и билет взял, утром поезд. Я б на вокзале посидел, да вот хотел с тобой попрощаться.

— Как уезжаешь? — опешил Николай. — А биться, мне что ли, старику? Бой же через неделю назначен!

— Я не буду биться, — сказал Александр тихо. — Биться не боюсь, с малых лет к этому делу приучен, только побьет меня Костя ваш. Сильней он меня, это уж точно знаю. Позора вашего не желаю, потому уеду. А бой отменить надо.