Кирил Бонфильоли - ГАМБИТ МАККАБРЕЯ

Тот, кто управлял фонарем, наконец оторвался от сего зрелища и пригвоздил лучом меня. Я щелкнул курком еще раза три-четыре — барабан был так же пуст, как сам Маккабрей, — три или четыре раза прямо в зияющее око света, потом что было мочи швырнул в него оружие; снова промазал.

— Мистер Маккабрей, — произнес вежливый американский голос.

Я резко развернулся — глаза мои раздирали тьму в клочья, а брюхо урчало, алкая прилета пуль.

— Нет, мистер Маккабрей, — продолжал голос. — Прошу вас, успокойтесь. Никто никого здесь сегодня больше не убьет. Все будет хорошо. Я не шучу — все действительно будет хорошо.

Вы даже вообразить себе не можете, какое это разочарование — собраться с духом перед смертью, а потом в самый момент истины обнаружить, что сегодня не жарят. Я как-то вдруг поймал себя на том, что сижу и шумно рыдаю; всхлипы раздирали мне грудь, как пули, которым разодрать ее не довелось.

Мне дали фляжку виски, и меня стошнило — снова и снова, но в конечном счете хоть что-то удержать внутри мне удалось, — а потом со стороны Мартленда донесся тупой чпок глушителя, и звуки его умирания стихли, после чего женщина подняла меня на ноги и помогла спуститься по склону, перевела через дорогу, сквозь рощу Флигарт и к их палатке. Женщина была очень сильна и пахла старыми шубами. Я уснул, едва голова моя коснулась подстилки.

ЖЕНЩИНА РАЗБУДИЛА МЕНЯ несколько мгновений спустя. Вообще-то мгновения, должно быть, растянулись в часы, ибо в палатку сочилась промозглая и замурзанная заря. Я рассерженно взвизгнул и снова зарылся в спальный мешок: он смердел гадкими полицайшами, но мне нравилось — в нем, по крайней мере, не было людей. Пробуждение мое женщина побудила, вцепившись мне в мочку двумя ногтями — трюк этот она, видимо, обнаружила в трудах лорда Баден-Пауэлла. [4] Генерал-лейтенант Роберт Стивенсон Смайт Баден-Пауэлл (1857–1941) — солдат, писатель, основатель движения скаутов. (Не задумываетесь ли вы порой, чем бы зарабатывал Б.-П. на хлеб, живи он в наши дни? «Оксфам»? Корпус мира? [5] «Оксфам» — Оксфордский комитет помощи голодающим, благотворительная организация с центром в Оксфорде; занимается оказанием помощи голодающим и пострадавшим от стихийных бедствий в различных странах; основана в 1942 г. «Корпус мира» — американское агентство, созданное в 1961 г. по инициативе президента Дж. Ф. Кеннеди и с одобрения Конгресса США в рамках Государственного департамента в целях формирования положительного имиджа США в развивающихся странах. )

Свой скаутский шеврон за Еду на Костре она, без сомнения, заслужила, ибо в тряские мои пальцы была убедительно вдвинута кружка с чаем явно не для «неженок». [6] «Неженки» — низший ранг в организации скаутов. Лично я не испытываю неприязни к Сгущенному Молоку — оно придает воодушевляющую крепкую густоту дешевому чаю, который время от времени согревает мне сердце.

Затем она заставила меня умыться и побриться (одолжив мне крошечную бритву с розовой пластиковой ручкой; такие называют «мяу» — интересно, почему?), после чего показала мне, где располагается «Элсан», [7] «Элсан Бристол» — марка самого старого и самого популярного походного санузла. В частности, предпочитается скаутами. — и мы отправились — за ручку — через лесок туда, где у дороги был запаркован огромный американский трейлер. Мы взобрались внутрь. Внутри уже расположились двое. Один лежал на носилках, весь укрытый одеялом. Что ж, это, очевидно, Мартленд. К нему я ничего не испытал. Тогда, по крайней мере. Может, позже. Второй был американцем — нес какую-то околесицу в радиопередатчик, а тот что-то крякал ему в ответ. Американец, как неявно мне помстилось, терпеливо кому-то втолковывал, что нужно связаться с кем-то и этот кто-то санкционирует кому-то еще я уж и не знаю что. С крякуном он был очень вежлив. Наконец он исполнил белиберду «вас-понял-прием-конец-связи», выключил все маленькие рукоятки и развернулся ко мне, ощерившись совершенно неспровоцированно, если учитывать, какая у нас рань стояла. Он оказался человеком по имени полковник Блюхер, с которым мы уже встречались. Хотя бить друг друга нам пока не доводилось.

— Доброе утро, мистер Маккабрей, — произнес он, все так же неспровоцированно щерясь.