Калеб Карр - Убийцы прошлого

— Но он исчез, не так ли? — спросил Слейтон. Подтверждения от Мачена не требовалось; теперь оставались лишь заключительные вопросы. — Что ты знаешь про Дова Эшкола? И можешь ли предположить, где он сейчас?

— Я не могу, — Мачен заикался. — Вы не понимаете… Дов…

Пока Слейтон угрожал Мачену, я пригляделся к нашему пленнику и, кажется, уловил нечто.

— Секунду, полковник, — попросил я. И спросил у Мачена: — Это ведь Эшкол угрожал убить Прайса, если он оставит себе копии, не так ли?

С явным облегчением от того, что не пришлось говорить это самому, Мачен кивнул:

— Эшкол — контрразведчик старой школы, и если кто-то из людей Моссада переметнулся или даже если просто проявил слабость, и нужно о нем позаботиться, то зовут именно его. Он… если я расскажу вам еще что-нибудь, он вернется за мной.

— Может, вернется, а может, нет, — сказала Лариса. — Зато мы уже здесь. Так что говори — откуда он вернется?

— Не знаю, — ответил Мачен, и Слейтон вдавил дуло револьвера в его череп с такой силой, что я содрогнулся. — Не знаю! — закричал Мачен. — Никто не знает! Он исчез!

— Почему? — спросил Слейтон.

— Он думал, что реакция на этот диск последует немедленно и будет жесткой, — объяснил Мачен. — Но просочились слухи, что правительство собирается провернуть все без липшего шума и даст русским шанс все объяснить. Эшкол не смирился с этим. Он взорвался и заявил, что займется этим сам. — Отчаянно пытаясь взять себя в руки, Мачен продолжал: — Вы должны понять, Эшкол не… ну, он экстремист. И еще… его прадед и прабабка пережили холокост. А другие члены его семьи не пережили.

Я снова испытал ужас, обуявший меня при словах Малкольма, ранее высказавшего такое предположение. Теперь, когда Мачен подтвердил его, этот ужас вернулся. Должно быть, он отразился на моем лице, потому что когда я повернулся к Ларисе, она посмотрела на меня с озабоченностью. Но я лишь покачал головой и постарался сосредоточиться на допросе.

— Удалось ли Моссаду хотя бы напасть на его след? — спросил полковник.

Мачен помотал головой.

— Они ожидали, что он захочет предать фотографии огласке — сбросит их в какую-нибудь группу новостей или выложит в Сеть. Они отслеживают корреспондентов с наибольшим числом контактов на Среднем Востоке, но пока что никаких результатов.

— Никаких следов с тех пор, как он исчез? — Спросил Слейтон.

— Нет, да их и не будет. Если Эшкол уходит на дно, даже Моссаду не по силам его разыскать. Он слишком хорош.

Вдруг дом наполнился низким гулом, и я было подумал, что начинается землетрясение, но затем понял, что на землетрясение это не похоже, как и на все, что я слышал и чувствовал раньше. Словно подтверждая мою догадку, Лариса тут же положила руку на воротник своего комбинезона.

— Да, братик? — Выражение ее лица ничуть не изменилось, когда она кивнула и сказала: — Понятно. — Она взглянула на Слейтона и затем на меня, прислушиваясь к низкому, растущему гулу. — Это служба безопасности Бель-Эйр — охранники Мачена должны были отдать рапорт три минуты назад. Транспорт с личным составом и отряд пехоты уже в пути. — Она распахнула пару французских окон, ведущих на балкон.

Через несколько секунд воздух снаружи завибрировал и задрожал, как раскаленное марево, затем открылось то, что казалось трещиной в структуре самой реальности. Показался Жюльен, а за его спиной корабельный коридор, и все это словно повисло в воздухе. Это причудливое зрелище было результатом частичного отключения корабельного голографического проектора и вызвало крики проституток в соседней комнате, а Мачен стал извиваться с удвоенной силой.

— Да кто вы такие? — прохрипел он.

Вместо ответа Слейтон развязал его, меж тем как Фуше энергично замахал руками.

— Бегом, быстро! — заорал он.

Мы выскочили на балкон. От гула корабля дом Мачена задрожал, и коллекция оружия с грохотом осыпалась на пол. Некоторые экземпляры при этом выстрелили, а Мачен исторг новые стоны, но наши мысли были заняты побегом. В считанные секунды Лариса, Слейтон и я оказались на борту, и корабль взмыл в воздух.

Теперь мы знали имя — а вскоре хакерский опыт и усилия Тарбелла позволили нам увидеть лицо человека, которого мы искали, жесткое и устрашающее. Из дальнейшего мониторинга служебных переговоров израильтян мы поняли, что Мачен не соврал: начальство Дова Эшкола и вправду рассчитывало на то, что мучительное чувство, вызванное у непокорного оперативника сталинскими фотографиями, найдет выход в публикации этих материалов тем или иным способом. Но все мы подозревали чуть ли не предвидели: так легко мир не отделается.