Эдуардо Галеано - Вскрытые вены Латинской Америки

Диас пал, и революция вынесла Франсиско Мадеро на берег власти. Обещания аграрной реформы растворились в расплывчатых, туманных фразах. В день своей свадьбы Сапата вынужден был прервать праздник и пойти в бой: правительство послало войска генерала Викториано Уэрты для подавления повстанцев. Герой превращался в «бандита», как выражались городские «доктора». В ноябре 1911 г. Сапата обнародовал свой «План Аялы» и заявил: «Я готов продолжать борьбу против всего и против всех». В «Плане» говорилось, что «огромное большинство деревень и граждан Мексики владеют ныне только той землей, на которой стоят», и объявлялась полная национализация всего имущества врагов революции, возвращение узурпированных латифундистами земель их законным владельцам и экспроприация одной трети земель у остальных помещиков. «План Аяла» превратился в неодолимый магнит, привлекавший тысячи и тысячи крестьян в армию крестьянского вождя. Сапата назвал «подлым намерением» попытку ограничить революцию лишь сменой лиц в правительстве: не для того она делалась.

Борьба продолжалась около 10 лет — сначала против Диаса, против Мадеро, затем против душегуба Уэрты и в конечном итоге против Венустиано Каррансы. Долгие годы войны сопровождались непрекращающимся североамериканским вмешательством: морские пехотинцы дважды высаживались на мексиканскую землю, она нередко подвергалась обстрелу, дипломаты плели политические интриги, а посол Генри Лейн Уилсон организовал ликвидацию президента Мадеро и вице-президента. Однако смена лиц у кормила власти в Мексике никак не умеряла ненависть власть имущих против Сапаты и его приверженцев, ибо борьба между ними была настоящей борьбой классов в недрах национальной революции, то есть подрывала устои правящих классов. Правительства и газеты поносили «орды вандалов» генерала из штата Морелос. Мощные армии одна за другой выступали против Сапаты. Поджоги, убийства, уничтожение деревень — но сапатисты не сдавались. Мужчин, женщин и детей расстреливали или вешали как /174/ «сапатистских лазутчиков», а за каждой резней следовало заявление о победе, любая карательная акция выдавалась за успех. Но спустя некоторое время революционеры снова зажигали костры своих походных бивуаков в горах юга. Не раз отряды Сапаты успешно контратаковали врага даже в предместьях столицы. После падения режима Уэрты Эмилиано Сапата и Панчо Вилья — Аттила Юга и Кентавр Севера — вместе вошли победителями в город Мехико и в течение недолгого времени делили власть. В конце 1914 г. выдался короткий период затишья, позволивший Сапате приступить к осуществлению в штате Морелос аграрной реформы, еще более радикальной, чем провозглашенная «Планом Аяла». Основатель социалистической партии и вместе с ним группа анархо-синдикалистов оказали свое влияние на процесс этих преобразований; в силу этого идеология лидера крестьянского движения стала более левой, хотя эта левизна и так естественным образом вытекала из основ его мировоззрения — такая помощь придала большую целенаправленность его организационным действиям.

Аграрная реформа поставила своей задачей «полностью и навсегда покончить с несправедливой монополией на землю и создать общественное устройство, абсолютно гарантирующее естественное право каждого человека на земельный надел, который может прокормить его самого и его семью». Возвращались земли общинам и людям, ограбленным на основании закона 1856 г. о деамортизации; устанавливались максимальные размеры наделов в зависимости от климата и плодородия почвы, земля врагов революции была объявлена национальной собственностью. Последняя из этих политических установок имела, как и аналогичный пункт аграрной реформы Артигаса, явную экономическую подоплеку: враги — это латифундисты. Были созданы школы для подготовки специалистов, фабрики сельскохозяйственных орудий и банк сельскохозяйственного кредитования; национализированы сахарные и спиртоочистительные заводы, ставшие общественным достоянием. Система местных демократических преобразований дала народу доступ к участию в политической жизни и возможность улучшить свое экономическое положение. Создавались и множились сапатистские школы, организовывались народные хунты для защиты и пропаганды революции, подлинная демократия обретала лицо и набирала силу. Муниципалитеты были основными /175/ органами управления, и народ сам избирал местные власти, свои суды и полицию. Военачальники должны были подчиняться воле народного гражданского правления. Система жизни и система производства устанавливалась наконец-то не по воле бюрократов и генералов. Революция не порывала и с традициями, она действовала «в соответствии с обычаями каждого селения... если, например, данная деревня предпочитала общинное землевладение, то там создавалась община; если другая деревня хотела поделить землю на небольшие собственные наделы, то земля дробилась»[111].