Юлия Бакирова - Убийственная реклама, или Тайна работодателя

В четыре часа ночи он разбудил ее криком. Сон помнил обрывочно: кто-то тянул к нему из огромного костра длинные пальцы с нестрижеными ногтями, под которыми засохла бурая жидкость.

Идею Толика поддержали. Олег Викторович высказал одобрение и попросил разработать сценарий ролика, сказав:

— В других агентствах есть строгие градации. Работники там делятся, как вам известно, на копирайтеров, эккаунт-менеджеров, дизайнеров, креативных директоров, продакшн-менеджеров и прочих-прочих-прочих. У нас нет подобного разграничения. Пусть ты, Толя, по официальным бумажкам дизайнер, но это не должно тебя смущать. Тебе дозволено все. А самое главное, что за все платят!..

В этом месте речи послышались рукоплескания пары сотрудников и их радостные гы-гы-гы. Олег Викторович посмотрел на них и продолжил:

— Двери открыты. Творите все, что считаете нужным и возможным. Рожайте идеи, а клиента мы под них найдем. Вот, Толя, тебе заказчика найти будет проще пареной репы. Наши специалисты уговорят любого начальника рекламного отдела, а при необходимости дойдут до генерального директора, и ролики, в которых люди идут на все ради обладания определенным товаром, заполнят собой прайм-тайм телеканалов.

— Хорошо, я сделаю несколько вариантов, — кивнул Толя, посмотрев на Артема, сидящего нога на ногу в углу кабинета. «Самодовольный хлыщ», — подумал парень, отметив, что тот забыл прокрасить корни волос синей эспаньолки.

— Сделай, уж будь любезен. Обыграй воровство, верность. Может, убийство?

— Его не пропустят буквоеды из высших структур, — вставил присутствующий на совещании-«пятиминутке» мужчина, которого Толя часто встречал около аппарата по разливу кофе.

— Смотря как сделать ролик. Как обыграть? — спросил Олег Викторович, обведя взглядом собравшихся.

— Я придумаю! — выпалил Толя, с радостью отметивший, что Артем опустил начавшую было подниматься для заявки руку.

— Вот! Вот о чем я говорю, — хлопнул в ладоши Олег Викторович и указал растопыренной пятерней в сторону Толика. — Будет рвение, будут нужные необычные идеи, будет и оплата.

После «пятиминутки» Толик задержался в кабинете главного редактора. Тот, похлопывая его по спине вспотевшей пухлой рукой, расспросил о самочувствии, не болит ли у него до сих пор челюсть.

— Все нормально, спасибо!

— Ты выглядишь измотанным, но лечение у сестры дает свои плоды. Кстати, как она поживает?

— Отлично. Олег Викторович, Полина мне не сестра, вы же понимаете.

— Более чем, — ответил толстяк и облизнул губы языком, покрытым белесым налетом.

Толя провел остаток трудового дня за разработкой роликов. Из репродуктора неслись мелодии русского шансона. Лагерная жизнь, свиданки, прокуроры, перегоны, малолетка, золотые купола, зеки — сменяли друг друга. Хриплые прокуренные голоса, еврейские мотивы, скрипки и дешевые электронные эффекты, видимо, включили специально, чтобы дизайнер лучше обыграл тему воровства в рекламном ролике газированной воды. Но, несмотря на кипящую работу, в голову иногда лезли мысли о Генке, и тогда парень яростнее вжимал карандашный грифель в бумагу, начиная проговаривать вслух свои идеи.

Обедать с Полиной он не пошел. Они условились, что не будут пока показываться вместе на работе. «Так меньше пересудов», — сказала она. Он догадывался, что смущает ее не общественное мнение, а кто-то из его коллег, наверняка Олег Викторович. Тогда, после его визита в квартиру Полины, он почувствовал изменение в ее настроении.

Он задумался. Карандаш выпал из руки, покатился по столу и полетел на пол. Толя откатился на стуле к стене. Карандаш лежал в дальнем углу под столом. Дизайнер слез со стула. Он присел на корточки и протянул руку под столешницу. Дотянуться до карандаша не получалось. Пришлось согнуться еще ниже. «Еще чуть-чуть».

— Еще чуть-чуть, — вырвалось у него изо рта.

От напряжения губы его скривились, лоб прорезали морщины. Пальцы почти прикоснулись к предмету, слегка нажали, подтягивая карандаш к себе, но он сдвинулся еще дальше в угол.

«Бли!» — выругался про себя парень, опускаясь на колени и подлезая дальше к стене. Он таки достал карандаш и, выползая из-под стола, ударился затылком о подставку для клавиатуры. На этот раз Толик выругался вслух, упомянув чью-то мать. При этом глаза он поднял вверх и…

— Что за?

Но внимательнее разглядеть находку под таким углом, с запрокинутой головой, упирающейся в подставку, было трудно. Сжимая карандаш в руке, дизайнер согнулся и вылез из-под стола. Он поставил канцелярский предмет в специальное приспособление, вмещавшее в себя ручки, ластики, степлер и скобы, нож, маркеры. Сделав это, Толя присел на корточки. «Кто это мог сделать?» — подумал он и боком подлез обратно под стол, посмотрел на находку. Что-то было выцарапано на полотне столешницы, но он не понял. Тогда Толик уперся одной рукой в пол, а пальцами другой потрогал рисунок. «Звезда с какими-то значками вокруг и текстом внутри», — определил он. Часть букв парень прочитал, некоторые были сильно затерты.