М.К.Кантор - Учебник рисования, том. 1

- Какого года? - спросил Гриша по-немецки. - Welches Jahr? - И сказал то же самое по-французски, - de quelle annee? - подобно большинству эмигрантов он прекрасно освоил ресторанный язык

- Восемьдесят девятого. Есть восемьдесят седьмого и семьдесят четвертого, у Липпа говорили на всех языках, и официант повторил это и по-немецки тоже.

- Danke. Мерси.

Гриша поправил фуляр и снова стал читать меню, стараясь понять логику цифр и сделать верный выбор. Он взглянул также на цены - и ахнул. Может быть, все-таки не бордо, подумал он, наценки тут дикие. Эдик все равно пьет одну водку.

В то же самое время буквально через дорогу в кафе «Дю Маг» барон фон Майзель предложил Луговому выбрать вино.

- Я пью Шато Брион, - сказал Луговой, не глядя в карту, - экспериментировать возраст не позволяет.

- Прекрасно, а год?

- Не будем шиковать, барон. Обыкновенный деловой ужин. Восемьдесят восьмой вас устроит?

- Интеллигентный выбор. Достойно и просто. Вы знаете, между прочим, в этом кафе Сартр имел обыкновение встречаться с Симоной де Бовуар.

- Я сам здесь сиживал с Жан Полем, - сказал Луговой, - и пили мы то же самое.

- Но не восемьдесят восьмой год, полагаю.

- Конечно, нет. Тогда мы пили шестьдесят четвертый.

- Разумеется. Вы хорошо его знали?

- Нет, не особенно. Пришлось пересечься пару раз. Смешная, вздорная история. Вы, конечно, ничего не знаете про его поздний роман?

- Никогда не слышал. Да, вижу, - это официанту, показавшему бутылку, откройте и перелейте в графин.

- Русская переводчица, дама с затеями, лет сорока. Мила, глупа, назойлива. Жан Поль просил, чтобы я сделал ей паспорт.

- Вы будете пробовать или я?

- Что ж, давайте попробую. Неплохо. Совсем неплохо. Но должно быть лучше. Попробуйте, барон.

- Вы правы, что-то не так

- Возможно, дело в том, что вино не надышалось.

- Трудно сказать наверняка.

- Откройте-ка еще одну. Мы сравним.

- Правильно. Это взвешенное решение. С вами приятно иметь дело.

- Рад встрече, барон.

Гриша Гузкин сказал:

- Здесь есть анжуйское розовое. Помнишь, его еще мушкетеры пили.

- Вот это да, ты знаешь, куда привести! - восхитился Пинкисевич. - Возьмем бутылку? А лучше сразу две. Мы чем не мушкетеры?

Принесли розовое анжуйское в ледяной бутылке. Художники, спросившие до того по свиной отбивной, стали есть свинину и запивать ее вином. Пока ели, Гриша старался припомнить, правильно ли они поступают и едят ли свинину с анжуйским люди воспитанные, - но вспомнить не мог.

- Как здесь с закупками? - перешел к деловой беседе Пинкисевич, подобрав хлебом соус.

- Ну что тебе сказать? Есть серьезные коллекции.

- У тебя почем покупают?

- Обыкновенные европейские цены, - сказал Гузкин скромно, подержал в руке бокал, посмотрел вино на свет, - в пределах ста тысяч. Недавно барон фон Майзель взял пару вещей для своей коллекции. Так, продаю время от времени.

- Ты уж, небось, миллионером стал.

- Понимаешь, Эдик, здесь не принято говорить о доходах.

- А все-таки?

- На жизнь хватает. Думаю, домик на Лазурном берегу прикупить. Так, осень проводить у воды.

- Заказов много? Здесь вообще какая система? Заказы, как от колхозов через Минкульт? Мол, нам портрет Ленина в зал заседаний? Только тут через галереи и Ленин не нужен? Так, что ли? - Пинкисевич, как всегда, хотел все упростить.

- Здесь все по-другому, Эдик. Сложная система отношений. Надо будет секретаря завести. Невозможно вот так все время самому летать на переговоры; чистая трата времени. - Гриша снова посмотрел вино на свет, покачал бокал, чтобы слегка взболтать вино и разбудить его ароматы; Пинкисевич следил за ним. Гузкин погрузил нос в бокал и понюхал анжуйское. Вино не пахло.

Луговой сказал:

- Я жду старого приятеля, вам будет любопытно с ним познакомиться.

- Не сомневаюсь. Финансист? Или писатель? От вас можно ждать чего угодно.

- Президент компании «Гвельф». Он гораздо любопытнее Жан Поля. Тверже, последовательнее. Тоже решил заняться Казахстаном. Но не бойтесь, земля большая, и ее хватит на всех.

- Меня беспокоят законы Казахстана. Какая там теперь власть?

- Конституцию свободного Казахстана писал французский министр Дюма. Она переписана с конституции Пятой республики, не волнуйтесь.

- А, вот как. Любопытно.

- Вы считаете, у второй бутылки вкус удовлетворительный?

- Да. Пожалуй, да.

- Мне пришло в голову, что они могли храниться в разных помещениях. Та, что мы пьем сейчас, лежала в правильной температуре. Они переохладили первую.