М.К.Кантор - Учебник рисования, том. 2

Алан де Портебаль и барон фон Майзель обсуждали дальнейший развал России.

- Грузия, - сказал фон Майзель, - милая страна, и экология в порядке. Однако Грузия мало что решает на Кавказе.

- Я отношусь, - сказал де Портебаль, - с оптимизмом к Азербайджану.

- Разделил бы оптимизм, - сказал фон Майзель, - если бы имел бакинскую нефть, но я вложился, как вы знаете, в Казахстан и в Сибирь.

- Есть два сценария, - сказал Алан де Портебаль, - из них можно сделать третий.

- Поясните вашу мысль, - сказал фон Майзель.

- Первый вариант: декоративный президент и парламентская республика с адекватным премьером. Кандидатура Кротова обсуждается, - сказал Алан де Портебаль.

- Знаете его?

- Мы сотрудничаем. Комитет по антимонопольной политике, - сказал де Портебаль, который, находясь в шести комитетах, имел монополию на всю антимонопольную политику европейского рынка, - Кротов не дает акулам, вроде Дупеля, прибрать к рукам Сибирь. Вопрос в том, кто будет стоять за Кротовым.

- Что говорит мой друг Иван Луговой?

- Он ваш друг?

- Спокойный человек. Разбирается в вине.

- Луговой обозначил еще один вариант. Помните Тушинского?

- Кто это? Алюминий? Удобрения? Сухогрузы?

- Он политик. Мы обедали с ним, барон.

- Вот как?

- В Tour d'Argent.

- Мучнистый господин с маленькими глазками? Он беспокоился о судьбе казахских школьников. Спросил, посылаю ли я детей на уборку хлопка.

- Надеюсь, вы не посылаете их на уборку хлопка, барон?

- Надо поинтересоваться этим вопросом. Я буду огорчен, если детей используют для уборки хлопка. Значит, Тушинский?

- Либерал, ориентированный на Запад.

- Что ж, я сам, если разобраться, либерал.

- Тушинского поддерживает Дупель. И это серьезная игра. Тушинскому нужно кресло президента.

- А Дупель метит в премьеры, не так ли? Какой из вариантов выбрал Луговой?

- Луговой играет по обе стороны доски.

- А что выбираете вы, Алан?

- Это проблема, барон. Дупеля поддерживает Америка. Видите Сару Малатеста? Около картины с пионерами?

- Пожилая дама, одетая Коломбиной? Превосходно знал ее мужа.

- Ее американская родня ставит на Дупеля. Дупель хочет им понравится. В культурный фонд семьи Малатеста - знаете сарай в Детройте? - он пожертвовал сто картин русского авангарда. Сколько картин в вашей коллекции, барон?

- Меньше, - сказал фон Майзель ревниво, - но все подлинники. Я беру вещи из верного источника. Сын бывшего российского премьера - Сосковец. Превосходно готовит рыбу. Имеет галерею русского авангарда.

- Дупель передал в Америку знаменитый «Черный квадрат».

- Позвольте, - сказал фон Майзель, - «Черный квадрат» у меня.

- Может быть, Малевич нарисовал три квадрата. Или пять. Какая разница.

- Это символ свободы, барон.

- Чем больше свободы, тем лучше. Дупель кормит американские музеи, встречается с сенаторами. Обедает с Киссинджером.

- Полагаете, Дупель не станет делиться Сибирью?

- Захочет в придачу Казахстан.

- Мало ему «Черного квадрата».

- Да, проблема.

- Проблема. Но вы говорите, есть третий вариант?

Мне бы их проблемы, думал Гриша, сердясь на баронов точно так же, как сердился он сегодня на своих друзей в баре отеля Лютеция. Подумаешь, проблема! Развалится Россия - или не развалится, какая, в сущности, разница?! Сами собой дома взорвались от утечки газа, или их атаковали террористы - что это меняет? Простые комбинации - политика, бизнес, что тут сложного? Посчитал на бумажке прибыль, прикинул маржу - и вперед. Вот когда в дело вмешивается любовь, когда душа разрывается от невыносимой дилеммы, - тогда можно говорить о подлинной проблеме. Каких огромных усилий стоило поддерживать равновесие в отношениях со всеми тремя дамами, кто может оценить ежедневное напряжение, кто может измерить страсть? А ее приходилось дозировать, эту страсть, приходилось строить жизнь так, чтобы никого не обделить страстью. И ведь всем хватало! Ну да, Барбара была несколько недовольна, это так, - но, в принципе, хватало всем! Почему же люди не могут договориться, почему они не принимают то хорошее, что дает им жизнь, почему им всегда мало? Строишь, по кирпичику, медленно возводишь здание - и на тебе! Сегодня - как раз в тот день, когда стратегия эта венчается успехом - вдруг рушится вся система отношений. Почему же сами они, те, кто помогал ему сесть в привилегированный вагон, почему они решили нанести удар именно сегодня? Неужели нельзя повременить? Некстати, совсем не вовремя. Вот сейчас, прямо сейчас они подойдут к нему - сразу все трое - и ему придется делать выбор. Он должен обидеть двух дам и навсегда соединить себя с третьей, иного выхода нет. Да, каждая из них рассчитывает на то, что единственной станет именно она - что же делать? Что делать? Гриша скажет сейчас слова, которые навсегда оскорбят двух дорогих ему женщин, родных, существ, с которыми он делил вдохновенные минуты. Гузкин прижался спиной к стене, между двух полотен с пионерками, и ждал - нельзя сказать, что он уже принял решение, что он заготовил реплику. Которая из трех? Решения не было - только досада: зачем именно сегодня? Неужели справедливо? Не хочу, не хочу выбирать! Неужели это так нужно вам, милые дамы? Что я вам сделал?