Фрэнк Абигнейл - Поймай меня, если сможешь

На самом деле мне было наплевать, сколько там придётся выложить. Это ведь подлинный чек Pan Am! Я жаждал получить его любой ценой, а получил всего за 288 долларов 15 центов, и бережно спрятал. Хотя я его и не обналичил, он принёс мне целое состояние.

Акапулько мне понравился. Там так и толпились красавцы и красавицы, по большей части богатые, знаменитые или нацеленные на то или другое, а порой и на то, и на другое, и на третье. Мы остановились в отеле, облюбованном лётным персоналом, но я не чувствовал ни малейшей опасности. Акапулько — не место для разговоров о работе.

Когда же стюардесса вернулась на свою базу в Майами, я остался. И сдружился с менеджером отеля. Причём настолько, что решил посвятить его в свои затруднения.

Однажды вечером он составил мне компанию за обедом, пребывая в особенно благодушном настроении, и я решился попытать счастья здесь и сейчас.

— Пит, я в заднице, — рискнул я.

— Черт возьми! — сочувственно воскликнул он.

— Ага. Только что звонил мой босс из Нью-Йорка. Хочет, чтобы я завтра отправился в Лондон полуденным рейсом из Мехико и принял машину, застрявшую там, потому что пилот заболел.

— И это задница?! — ухмыльнулся Пит. — Мне бы твои проблемы!

— Вопрос в том, Пит, — покачал я головой, — что я не захватил паспорта. Оставил его в Нью-Йорке, а мне положено всё время иметь его при себе. В Нью-Йорк за паспортом я не успею, и не попаду в Лондон по графику, а если начальство узнает, что я здесь без паспорта, мне дадут под зад коленкой. Чёрт побери, что делать-то, Пит?

— Ага, так ты попал, а? — присвистнул он. На лицо его набежала тень задумчивости. Потом он кивнул: — Не знаю, выгорит ли дело, но ты когда-нибудь слыхал о женщине по имени Китти Корбетт?

Я честно признался, что нет.

— Ну, эта старушка — писательница, пишет о мексиканских делах. Прожила тут лет двадцать или тридцать, её очень уважают. Поговаривают, что она пользуется влиянием везде, от президентского дворца в Мехико до Вашингтона, округ Колумбия. Насколько понимаю, даже в Белом Доме. Искренне верю, — ухмыльнулся он. — Штука в том, что она сидит за столиком у окна. Так вот, я знаю, что она строит из себя добрую мамочку для всех американских прощелыг, выпрашивающих у неё чего-нибудь, и обожает оказывать любезности всякому, кто обращается к ней с какой-нибудь просьбой. Наверно, от этого чувствует себя эдакой королевой-матерью. В общем, давай подойдем, угостим её стаканчиком, наговорим с три короба и поплачемся в жилетку. Может, она чего и сообразит.

Китти Корбетт оказалась очень доброй старушкой. И очень сообразительной. Через пару минут улыбнулась Питу:

— Ладно, хозяин, куда клонишь? Без нужды ты ко мне не подсаживаешься. Что на этот раз?

— Ничегошеньки, честное слово! — вскинув руки, рассмеялся Пит. — А вот у Фрэнка проблема. Выкладывай, Фрэнк.

Я почти слово в слово пересказал ей то же, что и Питу, только побольше налегал на драматические эффекты.

— Выходит, тебе, сынок, жутко нужен паспорт, — поглядела она на меня, когда я закончил. — Беда лишь в том, что он у тебя уже есть, только находится не в том месте. А два паспорта получить нельзя, знаешь ли. Это противозаконно.

— Знаю, — скривился я. — Меня это тоже беспокоит. Но и терять работу нельзя. Пройдёт не один год, прежде чем меня примут в другую авиакомпанию, если вообще примут. Очереди на поступление в Pan Am я дожидался три года. — Помолчав, я вдруг воскликнул: — Ни о чём другом, кроме управления авиалайнерами, я в жизни и не мечтал!

Сочувственно кивнув, Китти Корбетт погрузилась в раздумья. Потом решительно сжала губы.

— Пит, дай-ка мне телефон.

Пит дал знак, и пришедший с телефонным аппаратом официант подключил его к розетке на стене. Сняв трубку, Китти Корбетт постучала по рычагу и заговорила с телефонисткой по-испански. На всё про всё ушло минут пять, но в конце концов её соединили с тем, кто ей требовался.

— Соня? Это Китти Корбетт, — начала она. — Слушай, хочу попросить тебя об одолжении… — Изложила мое затруднение и смолкла, выслушивая ответ.

— Да знаю я всё это, Соня! И всё продумала. Просто выдай ему временный паспорт, как будто его собственный потерян или украден. Дьявол, да вернувшись в Нью-Йорк он может просто порвать временный паспорт или порвать старый и получить новый!

Снова слушала больше минуты, а потом, прикрыв трубку ладонью, поглядела на меня.

— А свидетельство о рождении у тебя, случаем, не с собой, а?

— Да, с собой, — откликнулся я. — В бумажнике. Слегка поистрепалось, но разобрать ещё можно.