Банана Ёсимото - Она

— В маминой комнате я соорудил что-то наподобие алтаря, поставил там фото­графию и цветы. Посмотришь?

— Мне бы хотелось не посмотреть, а по­клониться.

Я последовала за Сёити в дальнюю ком­нату. Там на прикроватном столике возле аккуратно заправленной постели стояли красивые цветы и фотография тети, на ко­торой она была еще красивее и роднее, чем я ее запомнила с нашей последней встречи. На столике размещались также стакан во­ды и изящная восковая свеча. А еще его украшали изумрудное колье и кольцо, кото­рые тетя всегда носила.

— Она просила сделать именно так, — пояснил Сёити.

— Она окончила школу ведьм, но здесь нет никаких пиктограмм, свечей со стран­ным орнаментом и прочей оккультной сим­волики... — серьезно сказала я.

В доме, где я выросла, было много по­добных вещей.

— Слишком много смотришь фильмов.

Школа только называлась колдовской, а на деле была школой белой магии и потому не связана с этими жуткими вещами. Одна­ко, мне не очень удобно об этом говорить, вон там есть что-то вроде жезла с кристал­лом и приспособления для даусинга [4] Аналог термина “биолокация”. , — смущаясь, Сёити указал на один из углов алтаря.

Там лежало несколько предметов, вы­полненных из красивого камня, какого я никогда и не видела. Я едва не подавилась смешком.

— Прости, что рассмеялась. Просто, ты так необычно выразился...

Я опустилась на колени, соединила ладони перед собой и тихонько пробор­мотала:

— Спасибо за то, что ты так беспокои­лась обо мне.

В душе моей на мгновение вспыхнул ослепительный образ улыбающейся тети. Надо же, видно, и в этом доме тоже твори­лось разное...

— Есть что-нибудь выпить? Пиво, на­пример? Что-то в горле пересохло.

— Можешь как следует исследовать хо­лодильник и выбрать, что тебе по душе, — ответил Сёити.

— Сё-тян, а ты что-нибудь будешь?

— Сейчас собираюсь заварить япон­ский чай. Хочешь?

— Пожалуй, и от чая тоже не откажусь.

— Необычное сочетание. Желудок не испугается? — рассмеялся Сёити и залил воду в чайник.

Звук падающей воды оживил атмосфе­ру в комнате. Безлюдное пространство на­полнилось признаками жизни, и весь дом словно вздохнул с облегчением. Я открыла холодильник и достала одну из аккуратно расставленных баночек пива. Затем взяла с посудной полки кружку для гостей, кото­рая, как мне показалось, не была наполне­на воспоминаниями, налила в нее желан­ный напиток и осушила за один присест. Когда выпиваешь что-то холодное, возни­кают такие же ощущения, как если бы ты вдохнул прохладный уличный воздух, и я почувствовала, как мой организм, ослаб­ший и несколько укачавшийся во время по­ездки в машине, разом освежился.

— Есть мамина пижама, переоденешься? Она постиранная. Или ты брезгуешь? — спросил Сёити.

Как он добр и внимателен ко мне, бук­вально напросившейся в гости без особого приглашения.

— Я не брезгую, но мне представляется, что негоже брать столь значимые вещи, — ответила я.

— Ну что ты! Думаю, она была бы рада. Мама определенно испытывала смешанные чувства к твоей матушке, но ведь тебя она любила.

— Мужчины часто заблуждаются на этот счет. Думаю, мне было бы неприятно

после смерти одалживать свою пижаму пусть даже горячо любимому человеку. Хо­тя это сложно объяснить.

— Вот как? Что до меня, то мне все рав­но, что там будет после моей смерти. К то­му же мама твердо оговорила, что при­шлось бы ей не по душе.

— Если ты одолжишь мне свою футбол­ку, это меня вполне устроит. Можно мне се­годня спать на этом диване? — спросила я, сидя на приятной на ощупь кожаной софе.

— Нет, мы сделали гостевой бывшую комнату отца. Располагайся там. Я сейчас пойду вытру там пыль и проветрю, — ска­зал Сёити.

— Это я и сама могу сделать, не пережи­вай. Спасибо.

После трехчасового вождения мои ноги устали, и я вытянула их на диване. Слава богу, Сёити не заострил внимания на этом, словно и не был против моих отдыхающих ног. Для меня впервые за долгое время это была та релаксация, которую можно ощу­тить только в кругу семьи.

Он довольно неумело стал заваривать чай, и я подумала: определенно, пока тетя была жива, ему и чай самому не приходи­лось готовить.

Как же я ему все-таки завидую. С того момента, как мы играли с ним в семью в их саду, его, в точности как я и предполагала, ждала впереди столь отличная от моей жизнь. У него под ногами есть прочный, до­бротный фундамент, а я на дрожащих но­гах с трудом бегу по крутящейся плоскости. Я прекрасно осознаю, что все дело в разни­це между нашими родителями. Обе сестры обладали одинаковой по мощности энерге­тикой, но моя мама использовала ее вовне, наращивая свою силу, а тетя, удерживая в себе, воспитывала и совершенствовала свой внутренний мир.