Виктор Ерофеев - Энциклопедия русской души

организация природы

Серый выбросил бутылку из окна моей машины прямо на дорогу. Бутылка попрыгала-попрыгала и разбилась.

- Ты чего? - удивился я.

- А чего? - удивился Серый.

признание

Я люблю русских.

Я очень люблю русских. Прямо как Есенин.

сговор

Я встретился с Серым. Была осень. Поганое время.

- Тебе здесь не жить, - сказал Серый. - Даю часа на размышление.

- Хочешь, буду твоим? - сказал я. - Я тоже люблю бандитский привкус жизни.

- Жизнь сделала меня бандитом, - сказал Серый.

- Капитализм тебя, блядь, причешет.

- Не успеет, - усмехнулся Серый. - Помнишь, в детстве навозом мы мазали санки, чтобы они скользили. Говна не будет - Россия кончится.

- Я тоже мазал санки говном, - обрадовался я. Я удивился тому, что обрадовался.

- Ты мне не нужен, - сказал Серый. - Мне не нужен человек, который переводит на доступный язык мои заклинания. Этой стране не нужны аналитики. Мне нужен человек, который сдержал бы натиск дешевых слов.

- Давай помогу, - сказал я. - Я тебя обозначу.

тайный советник

- Что такое Россия? - спросил меня Серый.

- Россия - это нравственность, - ответил я.

- Пять, - сказал Серый.

- На чем держится Россия? - спросил Серый. Все русские боги задают каверзные вопросы. Это отразилось в фольклоре.

- На бесчестии, - ответил я. Серый ничего не сказал.

- С тобой можно работать, - сказал Серый.

Мы стали работать. Я был назначен советником. Боже, я - советник! Конечно, я ничего не советовал. Я был порученец. По связи с интеллигенцией. Я был тайный советник русского Бога.

задание

- Ты, значит, вот что, - сказал Серый. - Ты - писучий, а я - нет. Я тебе скажу, что писать, а ты - напиши.

Серый не любил писателей, но он их почему-то немножко уважал.

- Ты напиши, что бабы - это говно. Их надо проучить. Вот у меня, например, была невеста. Ну, одна парикмахерша. Понял?

почему русские боятся евреев?

Мы разругались с Серым, потому что он подлец. Я писал для него. Мне казалось: работаю на Россию. Но он мне неожиданно предложил написать, что все евреи - гады. И даже полукровки - гады. Может быть, они опаснее, чем жиды.

- Ты чего? - сказал я.

- Ты пиши, - буркнул он.

- Почему ты боишься евреев? - спросил я.

- Они умные. Они пьют кровь христианских младенцев.

Русские сидят, как бобики, уши прижали - боятся сионских мудрецов. Своих мудрецов нет - помоги кулаком. Погром - это целая программа обеспокоенности. У русских мало такого смачного антисемизма, как у украинцев и поляков, - у них просто поджилки трясутся.

- Придут сионские мудрецы - объебут.

- А вы не объебывайтесь.

- Как же нам не объебываться, если мы дурачки?

- А вы не будьте дурачками.

- Чего захотел! Мы - порознь, а они кучкуются.

- А вы тоже своих тащите.

- Мы так не умеем.

Нет другого такого вопроса, где бы так ясно было видно русское бессилие. Сродни половому. Хочет мужик показать себя, а у него не стоит. Тогда тут все разнесешь от злобы. Но, кроме бессилия, сидит в подкорке физиологическое отвращение. Женщины боятся мышей, а русские - евреев. Сюда бы психоанализ: откуда эта гадливая боязнь? Русскому еврей физиологически неприятен, он его отталкивает. И носом, и волосами, да и вообще. Но об этом в книжках не пишут. Антисемитизм - бег в сапогах по жидкой глине. Русского "клинит" на евреях. Они как осколки древнего Бога рухнули ему на голову и отняли рассудок. Желание реванша. Распускание грязных слухов. Тактика скунса. Нелюбовь к евреям как пароль объединяет русских. Отними пароль - не ясно, где кто. Суть не в доводах, а в позывных.

- Богородица - тоже еврейка, - напомнил я.

- Ну, тогда мы совсем пропали, - перепугался Серый.

встреча в верхах

- Рассказывайте, - сказал реформатор.

- Серый - враг русского прогресса. Пора кончать с русской сказкой.

- Зачем вы от меня бегаете? - обиделся Саша. - Мы должны вместе принимать ответственные решения. В конце концов, власть должна участвовать.

В газеты я не пошел. Безбытийственность России призвала к правлению русскую бюрократию.

- Если идти во власть, первое знание: народ - дрянь, - сказал я. -Русский консерватизм знает это лучше всех. Чтобы оградиться от народа, нужно создать армию бюрократов.

Дозвониться не было возможности. Единственные живые люди во власти -служба безопасности. Но у них плохая наследственность. Я предложил им ликвидировать Серого.

- Серый - сплошная заморочка, - сказал я. Пал Палыч выслушал со вниманием, несмотря на мистические трудности.