Маша Царева - Девушки, согласные на все

– Да, девушка, – Филипп постарался сбросить с себя оцепенение. – Я действительно иногда занимаюсь эротической съемкой, но сейчас у меня совершенно нет времени. Но я хочу вам представить своего друга Марата Логунова. Он…

– Главный редактор журнала «Плейхаус»! – восторженно выдохнула Майка. – Ничего себе, как же я вас раньше не признала… Нет, я просто не верю, что мне так повезло!

Марат скромно потупился. Девчонка сияла от счастья, и Филипп подумал: «Так тебе и надо, красавица! Искала приключений на свою попу, вот и можешь считать, что нашла наконец. Марат наш тебя так просто не отпустит. Но и в журнал тебе попасть не светит. Мартышка!»

– Это мне повезло, – распинался Логунов. Он всегда был джентльменом, пока жертва полностью не попалась в его сети. – И у меня есть к вам интересное предложение. Если вы не против, поедем ко мне домой и все обсудим!

Филипп с интересом наблюдал за разворачивающейся перед ним сценкой. Неужели она согласится? Ведь ей прямым текстом предложил постель незнакомый мужик, в сущности, ничего взамен не пообещав.

А девочка, несмотря на некоторую дерзость, вовсе не смотрится шлюхой. Скорее, скромная такая студенточка, просто принарядившаяся слегка. Но Майя размышляла не больше минуты.

– Поехали! – воскликнула она. – Я согласна! Ох, всегда же знала, что рано или поздно, но быть мне звездой!!

Ева сказала, что останется в его квартире до двадцатого марта.

– Почему именно двадцатое? – недоумевал Филипп.

– У мамы моей день рождения, – пряча глаза, ответила она. – Поеду домой поздравить, там и останусь. Понимаешь, нельзя мне раньше-то.

– Это еще почему?

– Не рады будут, – пожала плечами Ева.

– Что еще за глупости! Любая мать рада видеть своего ребенка.

– Если ребенок не в тягость, – принужденно улыбнулась она. – Ты бы видел, как мы живем. Они и так еле справляются, а тут еще я на шею сяду. В нашем городе найти работу не так-то просто, не Москва это.

«На жалость, что ли, давит? – лениво подумал Филипп и твердо решил на провокацию не поддаваться. – Хитрая какая, хочет, наверное, чтобы я всю ее семью на шею посадил. Она считает, что попала под колеса к глупому дядьке. И сама не пострадала, и дядьку теперь годами доить можно. Не выйдет!»

Однако после этого разговора он вроде бы немного успокоился. До двадцатого числа оставалось не так уж много времени. Ничего страшного, если эта девчонка перекантуется у него – в конце концов, он и правда ее сбил. Тем более что никакого неудобства от нее нет. Даже наоборот – впервые в доме Филиппа запахло домашней едой. Ева великолепно готовила – хотя и не могла исполнить сложные блюда, которые Филипп привык заказывать для себя в ресторанах. Она никогда не пробовала суши и имела весьма смутное представление о том, что такое лазанья. Еда Евы была простой и домашней – котлетки с картофельным пюре, ароматный розовый борщ, яблочный компот, сырники – именно такие вещи готовила для него мама, пока не спилась.

Он успел привыкнуть к Еве – нет, это была не внезапно появившаяся симпатия, а именно привычка – так привыкают к приятному соседу по купе во время дальней поездки. Бывает так – от всей души нравится тебе этот человек, вы самозабвенно сплетничаете на самые откровенные темы, радушно угощаете друг друга принесенной из дома копченой курицей и традиционными яйцами вкрутую, даже обмениваетесь адресами, когда он сходит на своей остановке, хотя и понимаете оба, что больше не увидитесь никогда.

Филипп научился не обращать на нее внимания. Ее поведение этому способствовало – вела она себя идеально. Охотно поддерживала разговор, если он к ней обращался, и спешно ретировалась, когда видела, что ему хочется помолчать. «Идеальная получится для кого-то жена!» – внутренне усмехался Филипп, исподтишка ее рассматривая.

Странный характер был у этой девушки. С первого взгляда она производила впечатление этакой Снежной королевы. У нее была странная грустная улыбка – таких взрослых улыбок не бывает обычно у восемнадцатилетних студенток – уж кому, как не Филиппу, об этом знать. У нее было юное свежее лицо – такой светящийся оттенок кожи бывает только у совсем молодых девушек и пропадает уже к двадцати годам, – и тяжелый взгляд опытной, много повидавшей и разочарованной бабы. Откуда в ней это? В ней, такой маленькой, почти девочке? Что такое могло с ней случиться? Да, она казалась Снежной королевой – но Снежные королевы не выбегают ночью на проезжую часть в надежде, что их собьет какой-нибудь пьяный недоумок.