Джоанн Гринберг - Я никогда не обещала тебе сад из роз

— Сейчас Дебора на «двойке», мы соседки по отделению.

Лица расслабились, а руки снова принялись за работу.

Посетительницы ненадолго задержались; Дебору познакомили с несколькими пациентами-мужчинами; пока назывались их имена, ее мучил вопрос: что же могло привести сюда мужчин ? Подруги вышли и направились к первому отделению, которое было открытым и даже располагало электрокофеваркой для пациентов и персонала.

— В основном, конечно, для врачей и сестер, — уточнила Карла, — но это показывает, на что ты можешь надеяться, а если у кого-нибудь из них в чашке останется кофе, то опивки, возможно, перепадут нам.

Дебора не захотела входить. Одного выстрела посреди пшеничного поля было на сегодня достаточно.

— Карла… ты была снаружи… то есть… на воле. Там такая же реакция, когда в помещение входят подобные нам с тобой?

— Да, случается, — ответила Карла. — Для поступления на работу необходимо получить справку, которую ты должна предъявлять по требованию, а время от времени к тебе приставляют социального работника. Порой бывает очень-очень трудно, но иногда люди оказываются лучше, чем ты ожидаешь. Многие работодатели хотят видеть «сертификат о состоянии здоровья» — очень важная, мол, вещь, но те люди, кто поумнее, испытывают за тебя гордость, потому что ты, наравне с ними, зовешься «личностью». Самое тяжкое — это когда все вежливы, говорят тебе «доброе утро», «спокойной ночи», а между тем пропасть между вами только растет. Эскулапы твердят, что виноват в этом сам больной. То есть я же и виновата. Если б я не так сильно волновалась, говорят они, общение протекало бы без проблем. Ну это легко сказать. Думаю, никто из эскулапов ни разу не пробовал влиться с таким клеймом на лбу в новую команду, где с тобой если и заговаривают, то лишь из жалости или нездорового любопытства.

Дебора посмеялась:

— Эскулапы! Отправляйтесь-ка на годик в горячие точки. А оттуда приезжайте в свой дурдом пациентами!

Карла тоже засмеялась.

— В горячие точки — без своего престижа, прав и чувства собственного достоинства. А когда сами окажетесь в шкуре сидельцев, насладитесь фальшивым «ладно-ладно».

На несколько минут они позволили себе эту игру, сводя счеты со всеми врачами, которые использовали свой престиж и определенную власть, чтобы отгородиться от пациентов. Деборе пришло в голову, что ни доктору Халле, ни Фуриайе, ни Новичку не понадобится уезжать в горячие точки, потому что они никогда не задраивали наглухо ворота между собой и пациентами.

— Забыла тебе сказать, — начала Дебора, когда они шли обратно к отделению. — Насчет Элен. Помнишь, мы смеялись ее шуткам, хотя до недавнего времени от них веяло холодом. А тут она вдруг стала проявлять какое-то подобие внимания к другим.

И Дебора рассказала Карле, как, уходя из четвертого отделения, столкнулась в дверях с Элен. Та дождалась, чтобы они на миг остались с глазу на глаз, и спросила: «А я разве не могу отсюда уйти?» — на что Дебора ответила: «Ну почему же нет?» Тогда Элен рассеянно произнесла: «Всякое бывает… всякое бывает» — словно ее впервые посетила такая мысль. Даже во сне она не бывала такой беззащитной. Конечно, когда за Деборой пришла медсестра, Элен напустила на себя свой обычный вид, погрозила кулаком, обозвала Дебору «тупой сучкой», а потом завопила ей вслед: «Ты меня еще попомнишь!» Но Дебора только улыбнулась, понимая, что Элен проклинает не ее, а это «всякое бывает».

Они прошли через незапирающийся южный подъезд и встретили врача-новичка. При виде Деборы он посветлел лицом.

— Привет! — улыбнулся он одними глазами. — С новосельем!

Разговаривал он уважительно. Однако Дебора не учла, что ей, скорее всего, ударил в голову первый хмель встречи с незнакомым миром. «Однако же Новичок не осуждает» , — смиренно прошептала она ирским богам.

— Странно. Никогда об этом не думала, — говорила Дебора доктору Фрид, — о том, что у евреев существует своя форма нетерпимости. Раньше среди моих знакомых были только иудеи, а остальным я не доверяла ни на грош. Но ведь и новенький, доктор Хилл, и Карла — протестанты, Элен — католичка, а мисс Корал — из каких-то воинствующих баптистов…

— Ну и?..

— И у меня возникла забавная мысль. Я делаю из них иудеев, чтобы они стали мне ближе.

— А как ты это делаешь?

— Понимаете, мало просто забыть, что они другой веры, что они, как нам все время твердили, в конце концов предадут. Вдобавок к этому надо еще забыть, что они не евреи. Вчера Карла захотела узнать мое мнение об одном человеке. И я ответила: «Знаю я таких: плачет в Пурим, чтобы только выделиться». По виду Карлы и после долгих размышлений я поняла, что до нее не сразу дошли мои слова, так как она не еврейка .