Михаил Чулаки - Примус

Всю жизнь Герой не понимал, как это - быть обыкновенным смертным, таким как все. Другие смирялись с подобной участью достаточно рано - ну что ж, тем хуже для них. А он, хотя и без всяких убедительных доказательств, продолжал верить в себя. Веровать. Как без всяких убедительных доказательств веруют в Бога - потому что без Бога многим на свете зябко, страшно. Точно так же он веровал в Себя - потому что иначе страшно. И вот вера иссякла разом - по ничтожному, в сущности, поводу. Но и с верой религиозной случается такое же какое-то жизненное разочарование вдруг показывает безосновательность надежд на небесную помощь.

Зачем дальше жить?! И как?!

Герой не собирался тут же прекратить вдруг ставшее ненужным собственное существование. Но будущее вдруг разом сделалось непонятным. Бесцельным. Ничтожный Герой Братеев станет копошиться, заботиться о том, чтобы хватило на жратву и бензин? Непонятно.

Мысль вертелась в одном и том же кругу, в сотый раз повторяя один и тот же вопрос: как же дальше жить Герою Братееву, потерявшему бессмертие и переставшему быть собственным божеством?!

Сколько людей гонятся за миражами, пренебрегая подлинным своим призванием! Нерону мало было неограниченной власти - он желал быть великим актером. Ньютон не дорожил своим даром великого ученого и погрузился в какую-то нелепую мистику. Юрию Власову недостаточным казалось считаться сильнейшим человеком планеты, несравненным чемпионом - он тужился сделаться писателем. Сколько таких! В то время как тысячи и миллионы мечтают стать именно олимпийскими чемпионами и ничуть их не прельщают куцые литературные лавры. Привычно повторяют: каждому - свое. А в жизни не так, в жизни каждому хочется - не свое! Во всяком случае - многим и многим.

Так вот, миллионы мужчин - и нулевых импотентов, и просто малоуспешных полпотентов, счастливы были бы обладать хоть вполовину теми способностями, которыми природа наделила Героя, - а он принимает их как должное и совсем не желает сделаться профессиональным донжуаном. Правда, при дефиците средств эти завидные способности, скорее, открывают ему путь в альфонсы - в особенности в век рыночных отношений. Так что же - перестать рваться в гении и устроиться любовником на содержании?! Как несравненный любовник он и на содержание может рассчитывать самое высокое...

И наконец спасительный сон принес ему передышку.

С утра он зажил механически - не задумываясь ни о чем, превышающем самые повседневные потребности.

Проверяя по привычке вчерашние карманы, нашел он телефон девочки, которая пожелала стать недевочкой именно в его объятиях. Как ее? Ариадна. Вначале показалась такой чистой, бесплотной - а закончила разговорами о ритуальной дефлорации. Впрочем, быть может, чистота и состоит в том, чтобы просто и прямо говорить о простом и естественном?

Звать ее Герою все же не захотелось - несмотря на простоту и естественность. Кто знает эту девственницу: вдруг вообразит, что у нее особые права на своего дефлоратора?! Да и вообще, очаровательные мордочки обычно уверены, что мужчины как один должны бежать за ними бессловесным стадом!

Чтобы не передумать нечаянно, он даже бумажку с телефоном выбросил и принялся поневоле завтракать. Тем, что отыскалось в холодильнике.

Едва только Герой развел неизбежный унылый кофе, как раздался совсем нежданный звонок.

Своих подруг он категорически отучил являться без спроса, деньги, к счастью, никому не должен, так что кредиторы ему не грозят. Скорей всего, Любка - ее не отучишь.

- Кто? - спросил он настороженно.

Между прочим, в прежние времена он открывал всегда без вопросов. Но на то меняются времена, чтобы менялись и нравы. Бандиты теперь заваливаются не только к банкирам.

- Что-то ты робкий стал. А то смелый был на дороге!

По голосу сразу узнал - вчерашняя встречная из "БМВ". Джулия.

Смешно - не открывать. Получится, что боится.

На этот раз она была в деловом костюме. И без креста навыпуск.

- Если здесь жена или подруга, может не ревновать. Я по делам. Бизнесвумен на тропе мира.

Вот момент, когда очень пригодилась бы дежурная подруга: дать понять, что место занято!

- Заходи, - сказал Герой, не объясняя суетливо, что вот подруга только что вышла, но скоро вернется. Раз нет - значит, нет. Отобьется как-нибудь иначе.

Как-то мгновенно, только окинув взглядом коридорчик, исполняющий обязанности прихожей, Джулия оценила обстановку:

- Та-ак. Холост. Быт убогий. Доход нулевой. Да ты, милый мой, из бывших. Разорившееся научное дворянство.