Михаил Попов - “Катти Сарк”, несущая ветер

- Девушка из газеты, Сергей Фёдорович. Из молодёжной, - отрекомендовал он гостью. - У неё несколько вопросов... Займись.

Приказ начальника - закон для подчиненного, тем более такой. Совсем, видать, главный охотник области потерял нюх. Сергею даже жалко его на секунду стало. Но только на секунду. Не исключалось, что в тот час шеф ожидал в своей засидке более крупную птицу, нежели представитель молодежного печатного органа.

Лукич ушёл, поспешно захлопнув за собой двери. Обвал бумаг стал гаснуть. Шагнув навстречу гостье, на ходу прихлопывая листы, Сергей показал на ве­шалку, готовый подхватить её дублёночку. Увы, она жестом отказалась, только расстегнула деревянные вытянутой формы пуговицы. Шубка была расписана гу­цульскими узорами. Он пощупал профессионально глазами, а потом и щепотью.

- Что за птица? То бишь зверь?

- Ламка.

- М-м!.. Прямо из... - Сергей мотнул головой.

- Из... - улыбнулась она. Черты крупные, южные, брови вразлёт, нос с горбин­кой, но до чего всё живое и трепетное, словно это не сквозняк, а вот она подняла вихорь, что ворвался в казённую келью.

Не успели они сесть за стол, он - с одной стороны, она - с другой, заявился Филя. Подкатил как ни в чем не бывало к столу и уставился на гостью. Пришлось представлять.

- Эдуардо де Филиппо, - бросил Сергей.

- Эдик? - уточнила она. - Эдуард?

- Филиппок, - ответил Сергей, с ходу кивнул Филе. - «Отец, слышишь, ру­бит», - и уточнил: - Тебя шеф искал.

Филин упёрся, встопорщился, точно единородное пернатое, пришлось его вы­проваживать. В дверях уже обменялись репликами.

- В моём алькове такой бабочки нет. Уступи, ёшкарне, - просипел он.

- Отзынь, дермист! - грубовато отрезал Пакратов и захлопнул за ним дверь.

Когда Сергей возвратился за стол, гостья сидела без шапочки. Каштановые во­лосы ее, видимо, длинные, были забраны на затылке. Так лицо выглядело строже и отстранённее. Впрочем, может быть, дело было не в этом. Она стала задавать вопросы - а речь шла о профессиональных вещах, - потому, видать, и облик не­много изменился.

О чем они говорили? Господи! Об этом ли надо беседовать с хорошенькой женщиной! За таким ли столом сидеть! Но что поделаешь, если ты находишься на казённой службе, и она тоже явилась по служебной надобе?! Они говорили о зимовке лосей, о сенажной подкормке, о соли-лизунце и т. д. и т. п. Сергей сидел так, чтобы она лицезрела его правый полупрофиль - так он выглядел эффектнее. Она, однако, мало смотрела на него, чирикая в своём блокнотике. Надо было что- то предпринимать. Блуждающий взгляд Пакратова выловил из вороха бумаг на столе какой-то график. Тут его и осенило. Он извлёк график из-под спуда, следом нащупал какую-то таблицу. Запустил руку в другую кучу, отловив там диаграмму. Сейчас он чувствовал себя игроком, которому выпадали крупные козыри. Свод­ки, графики и таблицы понадобились для более тесного контакта. Не станешь же тыкать пальцем через стол, чтобы проследить кривую показателей или обратить внимание на итоговую цифру. Это, в конце концов, невежливо. Воспитанный че­ловек прежде выйдет из-за стола и только тогда покажет необходимые сведения, тактично склонившись к собеседнику.

Сергей не зря выставлял свои козыри. От гостьи пахло морозной свежестью, которая ещё не успела истаять в тепле, тонкими, едва уловимыми духами, а когда он склонился совсем близко - телесным ароматом. Он исходил от гладких волос, слегка открывающейся шеи и от совсем уж неведомых потаённых глубин.

Выставляя свои козырные графики, Сергей, скорее всего, нёс при этом какую- то околесицу. Как можно здраво рассуждать, когда голова твоя идёт кругом! По­чувствовала ли она его состояние, трудно сказать. Но тут в притворе опять возник длинный нос Фили.

- Послушайте, Ламка, - Сергей коснулся её плеча. - Сегодня здесь суетно. Хо­дят всякие подозрительные личности. - Это он бросил в лоб Филе, который тотчас же захлопнул дверь. - Давайте встретимся с вами в субботу. Здесь же...

Она стала подниматься, мягко освобождаясь из его полуобъятий.

- А вы... разве работаете? - в голосе её чувствовалась утаённая замедленность.

- Приду, - выдохнул он. - Специально ради...

Сергей шёл напрямую, как секач, завидевший цель. Секач вспомнился к сло­ву - они как раз оказались возле чучела кабана. Она на ходу коснулась клыков.

- Не смогу, - при этом покачала головой и взвесила на ладошке блокнотик. - Для интервьюшки хватит. А подробнее - в другой раз.

Всё произошло настолько стремительно - только что здесь сидела и вдруг - фьють! - точно и не было, - что до Пакратова не сразу и дошло. Ещё, казалось, мерцал в проёме дверей пучок туго скрученных на затылке волос, словно тайфунчик на меркнущем экране телевизора. Ещё витал летучий манящий запах. А уже, оказывается, и след простыл. Ну и ну! Или он что-то сморозил? Что-то лишнее сказал? Что-то не так сделал?