Эдуард Лимонов: Седого графа сын побочный

Трудно теперь сказать, что там было.

Вероятно, отставной солдат знал, что Иван не его сын, но, будучи человеком душевным и скорее свободных нравов (хозяйства-то не водил до армии, вряд ли стал другим после армии, скорее всего остался праздношатающимся, землей не владел, на земле не работал), принял его. Только в 1894-м Варвара умерла. От «водяной» болезни.

В семье мал мала меньше детей полно. Отставной солдат Иван в 49 лет женился на женщине 48 лет из слободы Отрады и переехал туда. Почему мы знаем, что переехал? А потому, что из метрических книг Николаевского собора Иван, Прокопьев (Андреев) сын, исчез. Если бы умер, мы знали бы, была бы запись о смерти.

Перед тем как переехать в Отрады, Иван немного сократил количество детей, бывших у него на иждивении. Он (я предполагаю) съездил в Масловку (или даже сходил — она же рядом) и переговорил с Иваном Александровичем. Сказал, слушай, барин, Ванька-то — твой сын. Варвара умерла, я женюсь (или женился), переезжаю к жене в Отрады, забери Ваньку в Масловку, пристрой там кем-нибудь, пусть выучится, ну что он с крестьянами будет бедовать, с нами. Это же твоя кровь, твоя кость. Он и похож на Вас, не на меня. Забери, и мне будет легче, одним ртом меньше.

Иван Александрович, может быть, и прослезился. А может — нет, но понял, что прав отставной солдат. И взял Ваньку. Сочинили, будто бы это сын верного осетина Агеева и потому тут бегает. Выучили Ваньку в самой лучшей школе, ведь в Масловке была лучшая, да и общался с господскими детьми, я полагаю, и в результате стал с низшим образованием грамотным и образованным до такой степени, что в возрасте 17 лет был определен в конторщики в имении в Масловке.

Иван Александрович побочному сыну покровительствовал и дальше. И когда в 21 год пришло время Ване пойти в военную службу, его определили в 53-й Донской казачий полк, где уже служил офицером его брат по отцу Николай Иванович. Отслужил дед мой в драгунах. Об обрезанных фотографиях этого времени (дед Иван в форме драгуна и с унтер-офицерскими лычками) я уже упоминал. Дед Иван обрезал не себе подобных унтер-офицеров. Там сидел, видимо, в центре кто-то, кого он не хотел бы иметь на одной фотографии с собой. Антон Klimoff выразил предположение, и я с ним согласен, что там сидел Николай Иванович, будущий белогвардейский генерал в Мурманском крае, тот, кто призвал англичан-интервентов высадиться в Архангельск.

В 1913 году в Петербурге умер Иван Александрович. Тело перевезли и захоронили в Масловке. Дед Иван лишается покровительства. Но ещё успевает стать в 1913 году волостным писарем в Коршево.

Законнорожденные братья, вероятно, что-то делают для Ивана, самого, по сути, младшего. Дальше, насколько мне известно, у Ивана Александровича детей не было. Мой дед — самый поздний. Ивану Александровичу было, когда родился мой дед, 47 или 48 лет.

В 1914-м Николай Иванович, брат деда, назначен командиром 53-й Донской казачьей дивизии. По обычаю того времени дед мой считался в запасе ещё 13 лет. Дед не участвовал в Гражданской войне, хотя с такими родственниками мог сделать блистательную карьеру у белогвардейцев. Предпочел стать счетоводом и бухгалтером у Советской власти.

Вот всё. Дед родил троих детей.

Вениамина Ивановича — моего отца, рожденного в 1918 году.

Георгия Ивановича, рожденного в 1922-м — несчастного пленного солдата, умершего в лагере в Австрии в 1943 году за два дня до моего рождения. Валентину Ивановну, рожденную в 1926 году.

Вот всё. Вот всё…

Благородстводеда Ивана Ивановича.

«Никогда кружки зерна себе не взял, а ведь годы были голодные».

Благородство отца: несколько раз отказывался от квартиры, уступая очередь, «у них трое детей, Рая, — пояснял он моей матери, — а у нас — один».

Благородство Елены Ивановны Звегинцовой: пошла медсестрой на русско-японскую войну, умерла от тифа в Харбине.

Благородство Надежды Ивановны Звегинцовой: пошла медсестрой, вернулась из Сербии в 1919-м, погибла в 1920-м, в белогвардейском отряде от пули в живот.

Деликатность.

Музыкальность В. И. Савенко, играл, пел.

Швейцарский ножик, мотоцикл купил, «Яву». За руками следил маниакально. Руки красивые, пальцы длинные.

Деликатность его деда И. А. Звегинцова, снобизм скорее, гипертрофированное стремление к современности.

Английский морщинистый пес, выращивал ананасы.

Сына Ивана Александровича, Дмитрия Ивановича, граф Шерметьев называет «милый и дорогой мой Барин!»