Эдуард Лимонов - Седого графа сын побочный

Вот его фотография перед самой войной

На следующий день Данила прислал мне карточку военнопленного № 130928, с левой стороны карточка несла на себе дыры от дырокола, пять больших, куда, по-видимому, проникали пружины, и три небольших.

Там был даже отпечаток, так я понимаю, указательного пальца. Надписи были серыми выцветшими печатными буквами, текстами на немецком и на русском, а рядом, поверх или вкось были на русском фиолетовыми, видимо, немецкие карточки уточняли по-русски советские военные службы.

Дед мой, военнопленный за номером 130928, был обозначен на карточке как SAWENKO GEORGIJ / САВЕНКО ГЕОРГИЙ 27/4/1922 BABROW («д. Бобров» было приписано фиолетовыми).

RUSSE, SOLDAT, «Иванович» (фиолетовыми)

371 Inf. Reg. «СП» — фиолетовыми, стрелковый полк, как я понимаю.

Zivilberuf: Laborant («гражданская профессия», я перевёл для себя как «рабочий»).

Имя отца: Iwan.

…Данила прислал мне карточку военнопленного № 130928…

Фамилия матери: Borisenko.

23/7/1941 — дата взятия в плен.

Рост 169.

Haarfarbe — brawn — (цвет волос).

Vater — (отец) — Iwan Sawenko.

Liski.

Sloboda.

Voroneschkaja.

Gestorben am 20.2.1943 (поверху написано «умер»), um 4.00 (время, утро) Uhr im Kgf. Krankenrevier (в лазарете для военнопленных), Zweiglager Pupping, Oberdonau Grab Nr. 17. Todesursoche: Tuberkulose, Meningitis.

Grablage: Kriegerfriedhof in Hardtkrichen,

Oberdonau.

Поскольку я немецким не владею, но владею французским и английским, то я понял из всего этого текста, что умер мой дядя Георгий от туберкулёза и менингита в 4 часа утра в Сталаге № XVII-A, 20 февраля 1943 года.

В четыре часа утра, ровно за два дня до моего рождения. Какой-то, возможно, был в этом сближении сроков умысел Божий, а какой, я не знаю.

Внизу карточки были фиолетовые пометки:

Отец — Савенко Иван.

Воронеж, обл.

Слободской рн. (?). д. Лиски.

/ неразборчив./ вх/6743.45.

Умер в плену.

В самом низу неразборчивая некруглая печать и неразборчивая подпись.

Бедный мой дядя Георгий, или как в семье мы его называли, дядя Юра. Похоронка его не дошла до родителей по разгильдяйству военных, которые написали ему ошибочно Слободской район Воронежской области, тогда как он родился в слободе Бобров, в Бобровской слободе.

Я представляю себе эту морозную февральскую ночь, и мой дядя Юра, в бреду и, видимо, без сознания, умирает в бараке Сталага XVII-A в Австрии.

В поту, в жаре температуры. В апреле 1943 ему должно было исполниться 21 год. Вот, не дожил даже до 21 года.

Как же он страдал, бедняга, умирая сразу от двух жутких болезней, от туберкулёза и менингита.

Данила, который изначально разведал трагический финал дяди Юры, вот дал ещё дополнительные уточняющие детали. Он — дотошный педант, ну что делать, таким его мама родила. — Э. Л.

Stalag XVII-A Kaisersteinbruch, куда попал Георгий Савенко, был образован в сентябре 1939 года. На земле, где он был расположен, и в Первую мировую войну находился лагерь для военнопленных.

Во Вторую мировую на этом месте с августа 1939 года по сентябрь 1939 существовал Dulag J (Dulag — пересыльный лагерь, обычно располагавшийся вблизи железнодорожных узлов), позднее переформированный в Stalag (постояннный лагерь для рядовых и сержантов), сохранивший некоторые функции «дулага», такие как борьба со вшами у вновь прибывших военнопленных, а также проведение предварительной регистрации.

Лагерь охраняли Landesschiitzen-Bataillon — батальоны охраны под номерами 875 и 877.

В начале Второй мировой в этот лагерь были доставлены французы и бельгийцы.

Первые советские военнопленные поступили в лагерь в ноябре 1941 года.

Вся территория лагеря разделялась на лагерь 1 — на его территории была 41 каменная постройка, и лагерь 2, где было 32 деревянных барака. С момента доставки первых советских военнопленных лагерь был разделён колючей проволокой, и советские военнопленные были размещены на территории лагеря 1.

Когда в лагерь были доставлены американские военнопленные, количество построек выросло до 85 бараков.

Сегодня на бывшей территории лагеря располагаются казармы австрийской армии (Uchatius-Kaserne).

Сотни советских граждан умирали в пути и при прибытии транспорта на место назначения, поэтому хоронились сразу на кладбище станции Вильфлейнсдорф (Wilfleinsdorf). Ближе к зиме 1941/42 умерших в пути стало так много, что было оборудовано новое кладбище, располагавшееся недалеко от самого лагеря. Как вспоминал деревенский священнослужитель, хоронили советских военнопленных совершенно без каких-либо почестей, всегда в братских могилах. До осени 1944 года на лагерном кладбище было похоронено 9.500 советских военнопленных и только 216 человек других национальностей.