Александр Воронин - Я буду ездить на Форде

В понедельник, после работы, минут десять покружив в незнакомом районе, я увидел Алексея, стоящего около красивой чугунной калитки. В хорошем доме живет. У Лимонова, кажется: 'Он честно работал и жил в доме с мраморными ступенями'.

– Я так и подумал, – сказал Алексей, – заблудишься в наших закоулках, встретить надо. У нас тут ни названий, ни номеров на домах. Кому надо – найдут.

– Мне кажется, кому не надо – тоже находят. Богатый район. Держи.

– Не зайдешь? – Алексей взял свернутый в рулон журнал.

– Нет, спасибо.

Мне, в самом деле, заходить не хотелось. В понедельник на работе, как всегда, суета и хаос. Закружился. Кроме того, в субботу на фломаркте я купил совершенно замечательную пластинку – 'Победители конкурса Чайковского тысяча девятьсот шестьдесят шестого года играют музыку Чайковского.' Первый диск – Григорий Соколов, второй – Виктор Третьяков. Успел ее помыть и два раза послушать, но хотелось ещё. Алексей тоже не настаивал. Мы пожали друг другу руки, сказали 'Пока!' и разошлись.

'Компьютер Бильд' я обнаружил в своем почтовом ящике пару недель спустя и следующие три года, по сей день, ни разу Алексею не звонил. Он мне тоже. Но вот недавно мы с женой возвращались из Штуттгарта в так называемом региональном экспрессе (это что-то вроде советской электрички), отдыхали от суеты большого города, вполголоса обменивались впечатлениями. Сидящая напротив немецкая старушка некоторое время с любопытством сверкала глазами в нашу сторону, наконец, набралась смелости и заговорила. После первых стандартных вопросов – Из какой страны? Сколько лет в Германии? – она неожиданно сказала:

– У меня сосед тоже русский. Может знаете – Алексей… Зер анштендигер юнгер ман. Рассказывал, что в Советском Союзе он в КГБ служил, а как Ельцин к власти пришел, Алексею в Дойчланде политическое убежище дали.

Ну и дела! Проворовавшийся завхоз добровольно выдает себя за беглого кагэбэшника. А говорят еще, у КГБ репутация плохая!

На следующее утро я в первый и последний раз купил газету 'Мурманская правда'. Внезапно появившийся интерес к органу местных коммунистов объяснялся совсем просто – там были объявления о трудоустройстве. Кстати, откуда у коммунистов загадочная любовь к ёмкому слову 'орган'? Газета – 'орган', КГБ – 'Органы'. 'Органы внутренних дел'. 'У меня имеется орган внутренних дел'.

Из просмотренных объявлений самым заманчивым показалось 'Спецотделению требуется на постоянную работу водитель автомобиля и мотороллера'. Что такое 'спецотделение'? Может, как-то с органами связано? Тогда шансов мало. С другой стороны, шофером бензовоза я работал – в трудовой книжке записано, а права на мотоцикл еще в девятом классе получил, через год после того, как мне М-106 'Минский' подарили. Должны взять.

'Спецотделением' оказалось похоронное бюро. Ивлин Во 'Угодья лучшего мира'. В этих краях я еще не бывал. Посмотрим.

Заведующая спецотделения – пожилая полная женщина – говорила низким хриплым голосом, вполшепота и с трагическими интонациями. Сколько лет надо проработать в этом печальном заведении, чтобы даже при разговоре с девятнадцатилетним длинноволосым парнишкой, спрашивающим работу, не сбиться с тона. Интересно, а дома она тоже так разговаривает?

– Автомобиль у нас – 'Москвич', – сказала заведущая печально. – Он, правда, около года сломанный стоит, но ты посмотришь, что там неисправно. Мы закажем детали, чтобы к зиме его отремонтировать. Мотороллер – новенький, 'Муравей' с кузовом. Тебе нужно будет на него номера получить. Прислали его нам для работы на кладбище – ну там песочек к могилкам подвезти и так далее.

– А на 'Москвиче' что возить? – спросил я.

– Ничего, – грустно улыбнулась заведующая. – Это мой персональный автомобиль. Но я им мало пользуюсь. У нас в штате стоит: 'Водитель автомобиля', – поэтому мы ищем шофера, понимающего в мотороллере.

'Чего там понимать, заливай, да едь!' Позже стали говорить 'наливай, да пей'.

– Как у вас насчет жилья? – несмотря на явную благосклонность заведующей, я продолжал стесняться. – Я сейчас в 'Шахтере' живу.

– Нам выделяют места в общежитии коммунального хозяйства. Думаю, к понедельнику ты уже сможешь переехать.

– Спасибо, – смущенно сказал я. – На работу когда выходить?

– Завтра и приступай. Утром, полвосьмого сюда приходит наш автобус. Он везет рабочих на кладбище. Ты тоже можешь с ним ездить. Гараж у нас – на кладбище, там и 'Москвич', и мотороллер.