Лео Яковлев - Чёт и нечёт

Что она унесла в сумках? Что она делала в квартире всю ночь одна? Почему полотенце на голове у Марии было сухое?

Мы с Гвазавой Тиной (она врач, живет около меня) последний раз поднялись в 5.30 вечера, и вскоре пришла Клавдия Николаевна и осталась на ночь. Я как шла, так и Гвазаву тащила за собой с аппаратом для измерения давления. Вот так внезапно все случилось, так нелепо кончилось.

До 17 августа с мужем будем в «Колхиде». Напишите, что застали Вы там?

О подробностях в письме муж не знает и советует мне в это дело не лезть. Наверное, он прав. Муж попробовал говорить с Бояхчаном, сказал что у Марии есть племянница и муж племянницы. Тот фыркнул и повернулся спиной. Я очень возмущена этим мародерством, и мне искренне жаль Марию. Не живи она обидой, не было бы двойной утраты».

Это письмо, содержавшее более или менее точную информацию о вещах, которые были у Марии в момент ее кончины, и имена мародеров, позволило Ли потребовать возврата вещей. Во имя доброй памяти о Марии часть этих вещей, компенсировавшая «взносы» на похороны, была оставлена «активистам» быстрого захоронения.

Потом, тщательно изучив толстую телефонную книжку Марии, где даже был последний перед арестом телефон Звиада Гамсахурдии, нашли Клавдию Николаевну. Явилась дрожащая старушка, и оказалось, что она, сидя у постели Марии, постоянно вела переговоры с другой «подругой» — тоже Марией. Явилась и та познакомиться с ними. После долгих разговоров она от имени Клавдии Николаевны сказала, что завтра та кое-что принесет, и этим «кое-что» оказались крестик с цепочкой. Дальнейшие разговоры привели к тому, что Клавдия Николаевна принесла еще и какую-то пустяковую вазочку и двое наручных поломанных женских часов в золотых, как она сообщила, корпусах. На этом золотой дождик прекратился. «Изделия же с бриллиантами», как любят говорить теоретики ювелирного дела, естественно, исчезли бесследно.

Но если письмо Дины и вносило некоторую ясность в судьбы вещей, то обстоятельства смерти оно, увы, проясняло очень мало. Наоборот, возникали вопросы: что это за «криз» при 180 единицах давления? Что это за «рвота», которую не уняли врачи и три «скорых помощи»? И проч., и проч., и проч. К тому же описанная Диной картина в большей степени напоминала тяжелое отравление.

Имея на руках письмо Дины и записав хронологию событий с вечера двадцать второго до утра двадцать третьего июля в редакциях Клавдии Николаевны и Тины Гвазавы, приехавшей к тому времени из деревни, Ли пытался восстановить истину. Конечно, были у него вопросы и к Дине, и он с нетерпением ждал ее возвращения 18 августа, но… оказалось, что она, не заезжая в Тбилиси, уехала куда-то под Москву.

Во время попыток Ли восстановить обстоятельства смерти Марии, поблизости от ее дома в Сабуртало произошло весьма необычное событие. Два пятиэтажных дома в том месте были поставлены с полуметровым зазором, но по фасадам — уличному и дворовому — этот зазор был закрыт, и только с крыши он, как оказалось, был открыт узкой щелью. И вдруг в одной из квартир второго этажа к стене, обращенной к этому зазору, стала непрерывно рваться с рычанием и лаем овчарка, упорно стараясь на что-то, ей одной ведомое, обратить внимание своих хозяев. В конце концов те обратились в милицию. Когда милиционеры поднялись на крышу и попытались заглянуть в щель, им сразу все стало ясно: оттуда шел густой запах тления. Толпа зевак, собравшаяся наблюдать извлечение трупа, ничего не увидела, но потом дело разъяснилось: был найден парень, полгода считавшийся «пропавшим без вести». Говорили, что он был наводчиком и стал жертвой разборки недовольных им воров.

На Ли эта неизвестная смерть, наложившаяся на другую неизвестную смерть, произвела тяжелое впечатление, и он долго не мог заснуть в лоджии, а потом впал в дрему — в полусон-полубодрствование в лунном свете. И вдруг в его находящемся на грани сна сознании возникло уже знакомое видение: три темных фигуры, склонившиеся над слабоосвещенным ложем, над белой головой на белой подушке, но теперь он в полутьме видения узнал интерьер спальни Марии, окно которой выходило на лоджию прямо над его раскладушкой. В своем полусне он попытался рассмотреть лица темных фигур и не смог, и с острой ненавистью он воззвал к Хранителям своей Судьбы:

— Выделите убийцу, я прошу…

И заснул. Последнее, что он видел в своем полусне, был лучик лунного света в коктебельском кристалле, лежавшем на табуретке рядом с книжкой у его изголовья.