ГУМИЛЕВ Николаевич - СТРУНА ИСТОРИИ

Все теории в отношении использования рабов существовали в Южных Штатах Северной Америки. Одна состояла в том, что купленного негра надо заставлять работать, чтобы он успел окупить затраченные на него средства, а потом — пусть умирает. А была другая концепция: что надо создать ему лучшие условия существования, чтобы он жил, работал долго, пусть не так интенсивно, но он количеством проработанных дней покроет и, пожалуй, даже втрое покроет затраты. А если у него окажутся еще и дети, так тем лучше. Но так как дети-то у негров ценились тем более, чем они были светлее, то хозяин не жалел своих сил на то, чтобы сделать своих рабов более светлыми. А если у него, так сказать, не хватало этих возможностей, то он всем гостям, которых приглашал к себе на гасиенду, предлагал, так сказать, оказать ему эту услугу и получить светлых рабов. То есть американцы, выходит, обратили рабство своих собственных детей.

Для природы результат был плохой. Дорст в своей книге «До того, как умрет природа» приводит следующие данные: для того чтобы смыть 10 квадратных сантиметров гумуса, требуется в лесу около 1500–1800 лет. Сколько лет потребуется в степи, данных я уже не помню. При плотном земледелии совсем немного, — несколько десятков лет. При монокультуре десяти лет достаточно, чтобы оголить основные породы и превратить богатейшие местности в песчаные бесплодные земли. И это проделали американские рабовладельцы с той страной, которой они овладели.

Вот вам последствия миграции, которые до сих пор в Америке не исправлены. При всей своей технике они не могут вернуть тот ландшафт, в который они приехали 200 лет тому назад.

Или в Южной Америке испанские конквистадоры, убивавшие большое количество индейцев, грабившие их храмы, переливавшие их золотые и серебряные изделия, для того чтобы в слитках отвезти золото в Испанию, действительно, были людьми отнюдь не добрыми и причинили большое количество страданий. Но гораздо больший ущерб природе принесли их довольно гуманные потомки, которые устраивали хозяйства капиталистического типа — гасиенды — на завоеванных землях.

Испанцы изменили биоценозы Латинской Америки : они привезли туда коров и лошадей, они привезли железо, то есть дали индейцам железные орудия, привезли ослов, развели мулов. То есть индейцы, не имевшие транспорта, получили возможность и ездить верхом, и перевозить тяжелые грузы на вьючных животных. Они привезли туда из Аравии кофе, устроили кофейные плантации. Мяса там было такое количество, что Венесуэла и Аргентина превратились в мировых поставщиков мяса.

Но для того, чтобы развести кофейные плантации или потом каучуковые, потребовалось уничтожить сельву . А сельва и так сильно потерпела и пострадала еще со времен первоначального заселения индейцами. Та страшная сельва, описание которой вы можете прочесть в любой книжке географа соответствующего направления, та сельва — тропический лес Амазонии и Юкатана , в котором нельзя жить из-за обилия вредных насекомых и невероятного климата (жара с влажностью).

Это тоже есть результат человеческой деятельности, только более древней. Вся эта сельва выросла на переотложенных почвах, когда ее заселяли индейцы, впервые пришедшие с севера Американского континента, ее сводили самым варварским путем, то есть окоряли деревья, потом ждали, когда они подсохнут, и выжигали эту местность. Сажали маис, 2–3 года собирали урожаи, потом тропические ливни смывали гумус. Они уходили на следующий участок, а на месте первоначальной флоры, о которой мы даже не знаем, какая она была, вырастали эти грандиозные лопухи в виде современных тропических деревьев.

Но там были каучуконосы. И для того, чтобы собирать каучук, потребовались огромные силы и средства, потому что каучук, как вы знаете, нашел себе применение в автомобильной промышленности и в целом ряде других отраслей. Для того чтобы обеспечить безопасность этого сбора, потребовались целые племена индейцев, которые к этой тяжелой цели приспособились. Убивали их, высасывали соки из каучуковых деревьев и из доходов строили себе дворцы, оперные театры — там, в бассейне Амазонки. Денег им девать некуда было. И все это продолжалось до тех пор, пока семена каучука не были перевезены в Африку, и Америка перестала быть монополией. И на месте плантаций осталась еще худшая «зеленая пустыня».

Историю прерий я уже рассказывал. Рассказывал, да? Или нет?