ГУМИЛЕВ Николаевич - СТРУНА ИСТОРИИ

Вы скажете, что альбигойцы были лучше, они были такие гуманные, что даже курицу не могли убить. А выгодно ли это для кур? Ведь если бы кур никто не стал резать и есть, то их бы перестали разводить, они бы просто вымерли. То есть куры бы исчезли как вид. Только благодаря этой смене жизни и смерти поддерживаются биосферные процессы. Поэтому есть основания считать манихейское учение , в том числе и альбигойское , проявлением негативной экологии .

Что из этого получилось и почему я коснулся этого вопроса? Да потому, что вот тут-то и возникло первое могучее столкновение на территории Франции. Альбигойцы повели себя настолько вызывающе, что против них был организован крестовый поход. Крестовый поход так зря не организуешь, но альбигойцы не удержались и зарезали одного папского легата, очень высокого положения, посла — Пьётро де Кастёльно [317]его звали. Он был прислан (в 1202 г. — Ред. ) из Рима , договаривался, не договорился, на обратном пути его прикончили (в 1208 г. — Ред. ). Ну, а после этого, раз кровь пролилась — был объявлен крестовый поход. [318]И все рыцарство Северной Франции , мечтавшее о том, чтобы найти себе какое-нибудь дело, бросилось истреблять этих самых альбигойцев .

Альбигойцы эти были перемешаны с местным населением юга Франции , они были перемешаны с католиками. А поскольку альбигойцы считали, что весь мир — это зло, а против зла разрешены все средства, то они всем лгали, что они самые правоверные католики, а на самом деле занимались своими делами. И различить их было нельзя. [319]

То есть, по существу, произошло столкновение [320]между Южной и Северной Францией, то есть парижским королем Филиппом Августом, [321]который официально в крестовом походе не участвовал [322](он был отлучен от церкви [323]за свои грехи, грехи у него действительно мерзкие, и он сам не мог надеть крест и идти во главе Церкви в поход, но деньги он на него давал); и его соперником, графом Раймундом Тулузским, который был просто граф, но владения имел не меньше французского короля, а богатства значительно больше, и он был при этом католик , а вовсе не альбигоец. Но, тем не менее, один (Филипп Август. — Ред. ) поддерживал крестоносцев, а другой (Раймунд. — Ред. ) поддерживал еретиков .

То есть, как видите, дело было не в лозунгах, а в стремлении победить друг друга. — А зачем, спрашивается? Почему такой момент, религиозный, который являлся делом совести, он вдруг стал лозунгом?! Да потому, что была такая тяга к действию, что это вылилось в повод к религиозной войне.

Победил Север . Тулуза была разрушена, Лион был оккупирован. Все замки альбигойцев, потому что большая часть их были феодалы, — они были взяты и уничтожены. [324]В общем, культура — богатая, провансальская культура, была растоптана северными рыцарями, которые насаждали грубые нравы парижан. Париж считался тогда диким городом по сравнению с Тулузой, Марселем, Лионом.

Ну, одержали победу. Ладно. Казалось бы, на этом и успокойся! Но воевать-то им хочется! А если хочется, так повод-то найдется.

Был выдвинут новый лозунг — о праве престолонаследия. Когда закончилась прямая линия династии Капетингов во Франции, это было в XIV в. (Капетинги находились у власти более 300 лет с 987 по 1328 г. — Ред. ), у короля Филиппа IV Красивого умерли все сыновья. Во Франции осталась одна внучка, дочь старшего сына, — Жанна ее звали. [325]Ее выдали замуж за наваррского короля, а она была наследница французского престола. Но французские пэры сказали: «Негоже лилиям прясть! [326]— Не годится иметь женщину на престоле. Мы хотим иметь на престоле мужчину».

Про лилии говорили: «Лилии не прядут», указывая тем, что французский престол не может занимать женщина.

И избрали (королем в 1328 г. — Ред. ) ближайшего родственника по мужской линии Карла Валуа . Ну, какое нам, казалось бы, до этого дело? — А, однако, есть. Потому что у этих померших трех братьев была сестрица — Изабелла, которую французский король выдал замуж за английского короля Эдуарда II Плантагенета. [327]Плантагенеты — фамилия французская, только менее знатные они, вероятно. Происходит из Западной Франции , из Анжу . В общем они — и король Франции и Англии , и королева французская , которая вышла за него замуж и стала английской королевой , [328]— были чистые французы .

И тут английский король (не местный — Эдуард II, которого французы прикончили самым жестоким образом [329]), а их сын Эдуард III заявил: «А я ведь являюсь наследником французской короны! Дайте мне трон!»