Анна Борисова - Креативщик

Пока чудак колебался, с какой ноги войти, двери захлопнулись, лифт уехал.

«Плохая примета. — Старик ударил палкой об пол. — Или хорошая?»

Двери снова открылись минут через пять. Он быстро переступил порог, с левой ноги. Нажал кнопку с единичкой.

«Плохая или хорошая? Плохая или хорошая?» — всё повторял он и, наверное, твердил бы эту фразу до самого низа, но, спустившись всего на два этажа, кабина остановилась. Двери разъехались.

На площадке стояла девочка-подросток с портфелем.

«Хорошая», беззвучно прошептал старичок и причмокнул.

«Дедушка, вы до конца едете? Если до первого, я войду. Если нет, то езжайте себе».

Лицо у девочки было не то напряженное, не то испуганное.

«Какая разница, до первого — не до первого?»

Он впился в нее глазами, будто пытался угадать причину нервозности. Палец держал на кнопке, чтобы не сдвинулись двери.

Девочка была невоспитанная. Не знала, что старшему отвечать вопросом на вопрос невежливо.

«Трудно сказать, что ли?» — недовольно протянула она, не трогаясь с места.

Старик догадался сам.

«Ты боишься ездить в лифте одна. У тебя клаустрофобия».

«Чего у меня? — Она смутилась. — Я не ездить, я застрять боюсь. Если с кем-то, еще ничего. А одна в лифт ни за что не сяду. Наверх-то нормально. Если подождать, всегда кто-нибудь придет. Сажусь и еду. Если раньше выйдут, я тоже выхожу, и дальше пешком. Вниз редко получается. Обычно по лестнице спускаюсь. Ладно, поехали. Если вы не до первого, я с вами выйду».

Она осторожно, словно ступая на лед, вошла в кабину и передернулась, когда пол качнулся под ногами.

«Я еду до самого низа. Так что бояться тебе нечего».

Старичок хихикнул.

Улыбнулась и девочка.

«Тогда поехали. А то я на урок опаздываю».

Он убрал с кнопки палец. Двери гулко захлопнулись. От этого звука девочка скорчила гримасу и побледнела.

«Ты уже когда-нибудь застревала?»

«Вы чего? Я бы с ума сошла! Мне иногда снится, что я в лифте зависла. Одна или, еще хуже, с каким-нибудь уродом — это вообще караул. И обязательно свет гаснет. Я ору во сне — тыща децибел. Мама прибегает, а я сижу вся такая, слюни текут, слезы капают. Очуметь!»

Девочка коротко рассмеялась, стряхнув со лба русую челку.

Старичок прищурился, замигал, блеклые глазки сверкнули. Он прислонился к стенке, и в тот же миг кабина вдруг остановилась.

Свет мигнул, погас.

Бедная девочка перепугалась так, что даже не закричала. Громко втянула воздух и, парализованная ужасом, не смогла выдохнуть.

«Надо же, сглазила, — раздался в темноте спокойный голос. — Видишь, ничего особенно страшного. Мы не падаем, мы просто застряли. Я с тобой. Бояться нечего. Сейчас снова поедем».

«Ха-а-а… Ха-а-а», — судорожно сипела девочка, не в силах произнести ни слова.

«Ну-ну, спокойней. Ты где? Дай руку, не бойся».

Она вцепилась в него, старик крякнул.

«Полегче, ты мне пальцы сломаешь. Знаешь ли ты, что страх — самый мощный из биопсихических стимуляторов? Под его воздействием мышечная функция может усиливаться в восемь раз».

«Дедушка! — пискнула девочка. — Выпустите меня отсюда! Пожалуйста, миленький!»

«Ну как я тебя выпущу? Я же не лифтер. Но ты успокойся. Сейчас мы вызовем диспетчера. У тебя есть мобильный?»

«Есть…»

«Доставай».

«Точно! Я маме позвоню! — Стуча зубами, девочка достала телефон и вскрикнула. — Не работает! Ни одной пипочки!»

«Конечно, не работает. Мы в стальном ящике. Сигнал не проходит. Но это ничего. Ты просто посвети, я найду, где тут кнопка вызова…»

Голубоватый свет закачался — рука девочки ходила ходуном.

«Ага, вот… Диспетчер!»

Ответили сразу.

«Слушаю».

«Это дом 24, корпус 1, второй под…»

«Тетенька! — заорала девочка, прижавшись губами к самому щитку. — Мы застряли! Миленькая! Дорогая! Скорей, пожалуйста!»

«От микрофона подальше. Не слышу ничего».

«Погоди… — Старик мягко отодвинул девочку. — Это вторая парадная. Тут школьница нервничает. На уроки опаздывает. Можно как-нибудь побыстрее нас вызволить?»

«Питание в шахте вырубилось. Не только во втором подъезде, во всех. Сейчас аварийную вызову. Ждите».

«Сколько ждать?! Я тут сдохну у вас! Хоть свет включите!»

Но сколько девочка ни кричала, ответа не было. Наверное, диспетчерша объяснялась с другими застрявшими. А может, просто отключилась, чтоб не надоедали, — все равно ничего не сделаешь, пока не прибудет мастер.

«Не трясись ты так. — Старик нашел в темноте острое плечо, легонько по нему похлопал. — Давай разговаривать. Легче будет».