ШАНЬ СА - ЧЕТЫРЕ ЖИЗНИ ИВЫ

Две группы шагали рядом, обмениваясь колкостями и ненавидящими взглядами. Внезапно две девушки, сидевшие на плечах у своих товарищей, поднялись над толпой и запели, дирижируя каждая своей командой. В одном лагере затянули «Алеет Восток», в другом — «В плаванье нам нужен Кормчий». Потом зазвучал гимн «Вперёд! Вперёд! Наше войско идёт к солнцу», а в ответ грянула песня «Красная звезда сверкает всеми своими лучами»…

Я вернулся под знамёна Народного университета. Двое студентов взяли меня за руки. Сотни молодых людей сомкнули ряды. Мы скандировали стихи нашего любимого Председателя. Мой голос сливался с ревущим хором, я не слышал себя, но слова звенели у меня в голове, в груди разливалось тепло.

Теперь я знал, к какому идеалу мы все должны стремиться: процветающий Китай, счастливый народ, довольные улыбки на лицах рабочих, прекрасные, как букеты цветов, дети.

Стало тихо, и кто-то обратился к толпе. Усиленный мегафоном девичий голос звучал чисто и звонко:

— Товарищи, мы живём в эпоху великой чистоты. Восемь лет войны с японцами и четыре года борьбы с Гоминьданом уничтожили страну и китайскую цивилизацию. Наше поколение, родившееся вместе с Народной Республикой, не знает ни рабства, ни страха. Мы научились отличать добро от зла, красоту от уродства, труса от героя, мы осознаём, что наше будущее будет принесено в жертву ради перестройки страны. Но нам не хватает опыта, и мы жаждем испытаний, как сталь жаждет жара доменной печи.

Мы, студенты, страстно хотим улучшить общество. Вчера мы собирались стать физиками, учителями, библиотекарями и поставить знания на службу нашей стране. Сегодня наш мудрый Председатель сказал: «Нужно во всём сомневаться; нужно всё изменить». «Сомневаться во всём» — значит судить обо всём самостоятельно, пренебрегая авторитетами, доверять собственной интуиции и молодости. Великий Кормчий сказал: «Нужно всё изменить» — и указал нам цель и путь: делать Революцию.

Мы должны стать беспощадными к себе, вытравить из себя устаревшие принципы и перевернуть вверх дном старое, прогнившее общество.

Напомню другие слова Председателя: «Те, кто представляет власть, обуржуазились и пользуются послушанием молодёжи». Наши учителя, родители и некоторые руководители твердолобы и консервативны, они мешают китайскому обществу развиваться. Они опасаются прогресса и боятся культурной революции, которая лишит их власти. Товарищи, будущее принадлежит молодёжи. Объединённые под знаменем учения Председателя Мао, вооружимся его напутствием, уничтожим авторитеты, сломим ревизионистов, сметём мелкобуржуазные элементы и защитников феодального строя!

Да здравствует Председатель Мао Цзэдун! Да здравствует Культурная Революция пролетариата! Да здравствует солидарность китайского народа!

Демонстранты снова запели. Я был так взволнован, что не мог вымолвить ни слова. Ни одна речь не действовала на меня так сильно. Каждое слово пронзало сердце. Впервые за этот год в голове теснилось множество разных мыслей.

Я никогда не сомневался ни в моих родителях, ни в учителях. Они олицетворяли для меня абсолютную истину. Моя жизнь текла спокойно и мирно. Я хорошо учился, почитал старших, любил читать, играть в шахматы и футбол, мечтал поступить в Пекинский университет и стать астрофизиком.

У меня была обширная жизненная программа, но сам ли я принимал решения? Или это делали за меня родители? Мне внушали, что я должен быть послушным и почтительным сыном, и у меня и в мыслях не было крикнуть, запеть в полный голос, высказать собственное мнение с гордо поднятой головой. Я был манекеном, изготовленной на конвейере куклой, которую другие люди наделили судьбой и указывали, что ей делать. Я не умел говорить «нет» и перестал понимать, кто я такой на самом деле. Только бунт поможет мне выковать новую личность.

Я искал в толпе девушку с мегафоном, когда к нам присоединились тысячи красных охранников из университетских кампусов. Кто-то дал мне флаг. Одна из студенток вручила текст последних директив Центрального комитета культурной революции. Я сложил листок вдвое и спрятал во внутренний карман куртки, поближе к сердцу.

Мы широкой чёрной рекой текли по улицам и проспектам, размахивая Маленькими Красными книжечками. Солнце отражалось в них, как в капельках морской пены. Мы спустились по бульвару Чжун Гуаньцунь, перешли мост Белых скал, миновали ворота Народного строительства и вступили на проспект Долгого мира.