Александр Покровский - Бортовой журнал 4

Я как-то сразу увидел себя сидящим на такой небольшой тележке, которую чуть чего из угла выкатывают.

«А что нам скажет автор?» – спросил кто-то.

Видно, настало время выкатывать меня из угла. Кажется, я даже услышал скрип колес.

Все повернули ко мне головы.

Было несколько странно видеть людей, которые говорили моими словами, описывая ими мою же небольшую повесть, послужившую основой еще не написанного тогда сценария, но я им об этом не сказал.

Я сказал, что я сам себе кажусь небольшим памятником, который до того лет десять стоял в сторонке, а теперь всем срочно захотелось поставить меня на стол, отчего кругом и суета.

После этой моей тирады появился посвежевший Ястржембский. Нас познакомили. Мы пожали друг другу руки. Должен сказать, что разум в его глазах так и светился. Не уверен, что это напрямую связано с тем облегчением, которое он только что испытал. Чувствовалось, что он понимает происходящее.

После этого все разошлись.

Деньги на фильм дали».

«Здравствуйте, Александр Михайлович!

«Отчет» о фильме получил. Спасибо большое. Читаю. То смеюсь, то расстраиваюсь.

Буду читать дальше.

С уважением,

Вадим».

«А еще мне очень нравились фильмы Джеки Чана… ну, маленький был, можно ж понять.

Так вот, лет в 10 я ему написал большое письмо на английском языке, раскрашенное карандашами и пр. (Интернета тогда еще мы не знали). Написал и попросил маму отправить… в Гонконг.

И что интересно, письмо дошло и было возвращено в конверте киностудии Golden Harvest с пометкой: «Интереса не представляет, отослать назад». Не то чтобы очень расстроился, но огорчился слегка.

Это я все к тому, что очень нужно ребенку, чтобы мечта иногда сбывалась, чтобы книжный или киношный герой мог вот так просто подойти, поздороваться, подарить бегемота или ответить на письмо. По себе знаю.

Вадим».

«Да, Вадим, здорово это было бы, если б киношные или книжные герои не разочаровывали детей. И чтоб каждый ребенок знал, что к нему подойдет в нужный момент какой-нибудь Гойко Митич, положит руку на плечо и скажет: «Не дрейфь, прорвемся!»