Но потом она действительно закричала: настоящий монстр, ревущий и скрежещущий, выкатился из кустов. «Гна-ррр!» Это была Чэмп. Бог знает, каким образом вырвавшаяся из гостиницы и прикатившая на своей инвалидной коляске. «Гна-ррр!» – ревела Йетта. «Где она, где эта маленькая дрянь? Консуэла, иди ко мне!»
При звуках этого слишком знакомого мычания Карлотта взвизгнула, вынула свои пальчики изо рта Ходдинга и пустилась бежать так, как будто ее преследовал легион демонов. «Гна-ррр!» – хрясь! Чэмп увидела бегство Карлотты. «Ага! Вспугнули венгерскую шлюуху!» – издала она победный клич и замахнулась своей тяжелой клюкой. Сетка вольера рухнула и разноцветное, клокочущее облако попугаев разлетелось по аллеям.
Последовали вскрики и взвизгивания, так как гости восприняли смятение как сигнал к освобождению девиц от их саронгов и моо-моо. Девицы отбивались, кричали, что их нанимали для другого рода услуг. Профсоюз будет протестовать.
Услышав слово «профсоюз», Баббер вытащил свой револьвер сорок пятого калибра и начал палить вверх, надеясь подстрелить декоратора.
«Мальчонка», у которого на крыше была своя вечеринка «с этими двумя-тремя дивными канаками [38](понять не могу, как они меня разыскали!)», услышав выстрелы и крики, решил, что настал самый подходящий момент для урагана и тропического ливня. Поэтому он нажал все кнопки и открыл вентиль.
Огни погасли и вспыхнула молния. Разверзлись хляби небесные, хлынул дождь. Баббер, пытаясь перезарядить револьвер в темноте, запутался в своем промокшем плаще, потерял равновесие и рухнул в лагуну. Неважно. Ему все-таки удалось вставить новую обойму и, радостно плескаясь, он продолжил пальбу.
Клоувер почувствовала, что ее шиньон отклеился. Ей удалось поймать Фредди Даймонда как раз перед тем, как его каноэ чуть не уплыло в «открытое море». К сожалению, под потоками дождя распутать завязки на его бермудах было трудно, и Клоувер застонала: «Ради Бога, сделай что-нибудь!» – и пока волнение на море все усиливалось, они попробовали.
– Гна-ррр! – ревела Чэмп, сокрушая своей клюкой все, что попадалось ей под руку, и вопя во всю силу своих легких, что убьет Консуэлу. – Гна-ррр!
Паф! – стрелял Баббер.
Ветер дул. Пальмы ломались. Песок слепил глаза. Ленивец проснулся, завизжал от ужаса и нагадил с перепугу в парик Крими стоимостью в четыреста долларов.
Сибил схватила Ходдинга за руку.
– Идем, – крикнула она ему в ухо.
– Куда?
– Наружу, скорее.
– Но…
Сибил продиралась сквозь эту Аркадию, таща за собой смущенного, неуклюжего Ходдинга. Птицы норовили влететь в рот, мокрые листья хлестали по лицам. Над их головами грохотал гром, молнии слепили глаза, а откуда-то издали тенор Фредди Даймонда нарастал в высоком «ба-ба-лууу…»
И вот, наконец, необъяснимым образом, они прошли сквозь ворота и оказались в аллее. Сибил показалось чудом, что совсем рядом проехало такси.
Нельзя было терять ни минуты. Было жизненно необходимым нанести сильный удар тотчас же, без промедления, пока Ходдинг не успел опомниться и возвести баррикады. Она начала сразу же, как только начал щелкать счетчик такси.
– Нам надо поговорить о тебе и этой девке Карлотте.
– Я не уверен, что…
– Я, как и ты, тоже не уверена. Об этом мы и поговорим. Она относится к тебе, как мать.
– Послушай, Сибил…
– Так ли тебе надо, чтобы к тебе относились по-матерински?
– Я не вижу, почему ты…
– Не лучше ли будет, если я стану относиться к тебе, как мать? По-моему, это нормальнее, не так ли? Доктор Вексон говорит: «Каждая жена должна быть немножко матерью своему мужу». Так ты мне рассказывал, не правда ли?
– Конечно. Но ты была…
– Ты говорил с доктором Вексоном об этом?
В Ходдинге немедленно проснулась подозрительность, даже жестокость.
– Нет, – резко ответил он.
– Почему ты так враждебно настроен?
– Я не…
– Ты враждебен ко мне и к доктору Вексону. Вот почему ты не обратился к нему.
– Я не думал, что это необходимо.
– Ты чувствуешь вину.
– Ничего подобного, черт возьми!
Так, это не подействовало. Надо быть помягче.
– Если ты чувствуешь вину, может быть, для этого есть основательные причины?
– Может быть, и так.
– Уже лучше.
– Тогда ты согласен, что в наших отношениях есть что-то ненормальное?
– Хорошо…
– Может быть, ты в фуге? [39]
– О, господи! Откуда ты узнала это слово?
– Не имеет значения. Я читала. Ты думаешь, я ничего не понимаю в таких вещах, а я давно поняла, что отвечаю за тебя.
Читать дальше