Дональд Бартельми - Изумруд

– Я считаю вас очень красивой женщиной, пусть даже на вашем подбородке чернеет клочок бороды, похожий на кусок подгоревшего сухаря или еще что, очень даже к лицу. А эта отметина на лбу, похожая на мертвое насекомое, придает вам определенную...

– Кончай травить баланду, папашка, и покажи, что у тебя там. Прямо здесь. А не хочешь, я пошла.

– Нет, эта вещь слишком ценная и необычная для яркого дневного света, нам необходима тень, эта вещь слишком...

– Если окажется, что это самый обычный...

– Нет, нет, нет, ничего подобного. Вы хотите сказать, вы думаете, я могу оказаться этим, как их там называют, одним из этих парней, которые...

– Ваши речи, сэр, дают серьезнейшие основания для такого предположения.

– А как ваше имя?

– Молл. Бешеная Молл. Известна также как Бедняжка Молл.

– Прекрасное имя. А вы не могли бы назвать мне имя своей матери или любимой тети?

Молл подытожила его ударом в яйца.

Господи Иисусе, все эти ублюдки, ну что ты будешь с ними делать?

Она заходит в магазин и покупает банку полировальной пасты.

Отполирую свой изумруд до такой на хрен яркости, что все вы на хрен ослепнете.

Сидит на улице с корзинкой грязных продажных морд. Грязные морды всех расцветок, белые черные желтые коричневые розовато-красные.

– Купите грязную морду! Украсьте ею свою жену! Купите грязную морду! Усложните себе жизнь.

Но никто не покупает.

Парень толкает по улице сломанный велосипед.

– Эй леди что это за штуки они вроде как лица.

– Они самые и есть, лица.

– Леди, до Хэллоуина еще целых...

– Ладно, парень, двигай дальше, не хочешь покупать лицо, так двигай дальше.

– Так это же настоящие лица, леди. Господи, я хотел сказать, они же самые настоящие, эти лица...

– Четырнадцать девяносто пять парень у тебя есть при себе деньги?

– Да я и трогать их не хочу, выглядят словно их сняли с мертвых людей.

– Тебе будет легче, если я скажу, что они пластиковые?

– Да я все-таки надеюсь, что они не..

– О'кей, они пластиковые. Что это с твоим великом?

– Цепь порвалась.

– Дай-ка ее сюда.

– Парень протягивает ей велосипедную цепь.

Молл засунула концы цепи в рот, немного пожевала.

– Вот и все дела.

Парень берет цепь в руки, сильно дергает. Она в полном порядке.

– Ну вообще. Как вы это делаете, леди?

Молл сплевывает и вытирает губы рукавом.

– А теперь мальчонка двигай дальше кончай трепотню я от тебя устала.

– Так вы что, леди, волшебница?

– В слишком малой степени.

Вернувшись домой, Молл играет на гобое.

– Я люблю гобой. Тембр гобоя.

– Благородный, благородный гобой!

– Конечно же, это не на всякий вкус. Не всякий торчит на гобое.

– Ух! Проклятый гобой опять согласился взять эту ноту.

– Не самый, пожалуй, популярный инструмент нашего времени. А какой же самый? Матюгальник, это уж точно.

– Чего он полез ко мне? Чего?

– Может быть, всему виной это самое одиночество богов. О ты, великий и могучий, обожаемый мною безмерно, о ты, ублюдок, иже плодишь ублюдков...

– Засунутые в пыльную кладовку боги, о которых никто больше не вспоминает. А ведь какие были прежде живчики.

– Отполирую свой изумруд до такой на хрен яркости, что все вы на хрен ослепнете.

– Что это, Боже милостивый?

– Вандермастер задействовал Ступню!

– Боже мой, вы только посмотрите на эту дыру!

– Чудовищно и ужасно!

– Да что же это, Матерь Божья?

– Вандермастер задействовал Ступню!

– Это сделала Ступня? Не верю и не поверю.

– Ты не веришь? Как тебя звать?

– Меня зовут Нюня. Я не верю, что Ступня могла сделать такое. Не верю на все сто процентов.

– Веришь не веришь, а вот оно, перед глазами. Как ты думаешь, они уцелели? Молл и изумруд.

– Структурно дом вроде бы и ничего. Подзакоптился, а так ничего.

– Что сталось с Пустобрехом?

– Ты имеешь в виду Пустобреха, который стоял перед домом, ежесекундно готовый дать промеж глаз любому сучьему сыну, который...

– Его нет в дыре!

– Дай-ка взглянуть. Как тебя звать?

– Меня зовут Смутьян. Нет, в дыре его нет. Ни хоть малого клочка.

– Бедный, верный Пустобрех!

– Думаешь, Молл еще там, внутри? Да и вообще, откуда мы знаем, что это верное место?

– По радио говорили. А как тебя, к слову, звать?

– Меня зовут Хо-хо. Смотри, как дымится земля!

– Эта чудовищная история лишний раз демонстрирует ужасающую мощь Ступни.

– Да, и я не могу унять дрожь ужаса. Бедный Пустобрех!

– Верный, благородный Пустобрех!

– Мистер Вандермастер.