Сергей Литовкин - Наблюдатель

На этот раз поход должен был быть совсем короткий. Наш гидрограф свое уже отслужил и со дня на день должен был отправиться на слом. Командир явился лицом случайным и временно назначенным, весьма, как мне тогда казалось, пожилым. Документы на его увольнение по полной выслуге уже отправились загадочный бумагооборот по кадровому лабиринту. Остальной состав, не исключая группы под моим управлением, относился к изысканной категории «сборная солянка». Кроме военных моряков в составе экипажа имелась пара собак в милом возрасте около пяти месяцев от роду. Владельцем одного щенка по имени Дик, выдаваемого за овчарку, был мичман-шифровальщик. Другой, по кличке Гафель, принадлежал всей боцманской команде. Был он найден в гаражах у причала и являлся дворнягой без претензий на родословную.

– Будут лаять или гадить, – пробурчал командир, поднявшись на борт и почесав оба щенячьих пуза, – прикажу утопить.

Американский фрегат, по сведениям нашего командования, готовился посетить Черное море с целью подчеркнуть свое право бороздить воду везде, где заблагорассудится. Советские дипломаты тогда (в семидесятых) так и не справились с задачей доказать, что итоги русско-турецких кампаний ставят препятствия появлению посторонних военных сил в этих акваториях.

Так что американец вышел из Неаполя, а мы – навстречу ему из Севастополя с готовностью стать его хвостиком уже в Средиземном море на подходе к Дарданеллам.

Советские планы с американскими в чем то не срослись и фрегат не появился в проливной зоне. Он прошвырнулся до Мальты и, похоже, что-то забыв в Неаполе, дунул обратно в базу.

Его можно было понять…

Нам о Неаполе тогда можно было только бесперспективно мечтать.

Гидрограф наш отправили в точку якорной стоянки к острову Крит, где и предстояло ожидать дальнейших распоряжений неопределенное время.

Неделя, на срок которой рассчитывался наш очень боевой поход, подходила к концу, а объект слежения так и не появлялся. Поскольку вся наличная аппаратура была предназначена для работы исключительно в пределах прямой видимости, делать было совершенно нечего. Только пару раз поблизости пролетел греческий патрульный «Альбатрос», которого отсняли, отслушали и ощупали со всех сторон. Смех и только. Вот, и вся работа.

От нечего делать свинтили с регистраторов пару камер и провели массовое фотографирование личного состава. Благо, запасов пленки было сверх всех возможных потребностей. Нам ее спихнули с береговой базы для списания с истекшими сроками хранения. Командир дал добро на фото и даже сам поучаствовал в мероприятии.

Погода стояла чудесная. Море тихое. Тепло и солнечно.

Начали ловить рыбу и загорать. Привязали на леску волейбольный мяч и играли по очереди трое на трое. Большему количеству желающих побросать мячик места на верхней палубе суденышка никак не находилось. Четвертыми в каждой команде неизменно оказывались щенки, с радостным лаем подхватывавшие мячик, упущенный игроками. Наша и щенячья радость длилась только четыре дня. На пятый – леска оборвалась и мяч улетел далеко за борт. Связист, здоровый детина с длинными ручищами, подачу крученую засветил со всей дури. Подхваченный течением, мячик медленно удалился в пролив, покачиваясь на тихой воде. В ответ на просьбу разрешить сплавать за мячиком, командир пообещал отправить всех в базе на губу. Тем и закончилась волейбольная игра. Нашлась, правда, пара злопыхателей, обвинивших в потере мячика корабельных собак. Дескать, хватая мяч, те зубами повредили леску. Рассматривали разорванный конец через лупу и говорили, что видят следы. Пытались определить автора укуса. Щенки охотно показывали зубы и против этой версии не возражали, ожидая нового мячика и новой игры. Но другого мяча на корабле не оказалось. Все впали в уныние.

Десятидневный запас провизии подошел к концу, но нас спасала выловленная рыба. Здесь здорово ловились угри. Парочки вполне хватало на коллективный обед. Заправлять нас продовольствием, кажется, вовсе и не собирались. Ведь пресной воды у нас еще было недели на две…

На двенадцатый день пришло штормовое предупреждение. Мы снялись с якоря и пошли на юго-запад. Немножко поштормило, да и побросало по волнам, но без существенных последствий. Только посуды немного побилось в буфетке, да временную антенну снесло с надстройки. С какой целью мы еще пару дней бороздили Средиземку на средних ходах – не знаю, но объектов и работы вовсе не прибавилось.