Михаил Веллер - Веритофобия

Связь нормы биологической и социальной распалась — вот в чем фокус.

Но. Стала ли от этого биологическая патология нормой? ЛГБТ и инвалиды? Нет. Но левые демагоги утверждают — да.

Если есть способы помочь человеку жить как можно более полноценной жизнью и быть счастливым — это дело святое. Обделенному судьбой — сочувствие и поддержка. Только лицемерить не надо.

Стало быть. В диапазоне мировоззрений, моральных норм и любых общественно-оценочных категорий есть установки предписанные и недопустимые. То есть: все тот же свод императивов и табу. Это — можно, должно, хорошо, похвально, обязательно — а вот это, напротив, не следует, не надо, нельзя, наказуемо, карается, строго запрещено.

Это что? Это структуризация хаотичных аморфных отношений внутри социума, когда каждый эгоистично пытался делать что хочет — в стройную систему законов, правил морали и совести, благодаря чему социум регулирует внутренние отношения, живет в мире и действует сообща.

А теперь помянем Джозефа Овертона и построим вертикальную таблицу типа книжного стеллажа — полок, допустим, одиннадцать. На верхнюю полку поставим вывеску «полная свобода», на нижнюю — «полная несвобода», а на среднюю — «стандартная норма». И на этой средней полке стоят книги, они же идеи, или научные теории, или моральные предписания, или публичные высказывания, или дресс-коды, или способы устройства государства, или курсы истории разных стран и периодов.

А от средней полки вверх и вниз идут еще по четыре полки, и там таблички — от средней и к краям: «стандартно», «разумно», «приемлемо», «радикально» и «немыслимо».

Сэр Джозеф, создавая свою нехитрую модель, имел в виду только политические высказывания. Полагая публично допустимыми только в диапазоне от «приемлемо»-верх до «приемлемо»-низ. А уже обе крайности радикальные и немыслимые — это чересчур, скандал для политика, рисково, эпатажно, можно погореть и тому подобное. Ну, грубо говоря, нельзя приказать всем стать гомосексуалистами или предоставить гомосексуалистам все социальные преимущества во всем — но и вешать их по факту сексуальной принадлежности тоже нельзя. А вот равенство в правах — это сегодня норма.

То есть. По две полки сверху и снизу как бы закрыты для публичного обсуждения. В публичном поле они как бы и не присутствуют. А наличествуют для общества только семь центральных. Вот этот прямоугольник — семь полок из одиннадцати — и названо «окном Овертона», да?

Но! Больше окон — больше света. Зачем нам ограничиваться публичными высказываниями, как полагал изначально автор. Высказывание — это лишь вербальное оформление мысли, идеи, установки, закона и так далее.

Так вот, пусть на первом стеллаже у нас будут стоять публичные высказывания, а на втором — политические идеи, а на третьем — научные теории, на четвертом — правила половой морали, на пятом — правила морали трудовой, на шестом — отношения национальных и расовых меньшинств, на седьмом — футурология во всем богатстве вариантов; а по мере надобности мы себя в количестве мебели ограничивать не будем.

А слово — это знак мысли. И вот эти допустимые и недопустимые высказывания — означают допустимые и недопустимые для приличных людей мысли. Никак иначе. Представления о мире в разных его аспектах правильные и неправильные. Истинные и ошибочные. Рекомендуемые и запрещенные.

Потому что если чего-то публично нельзя — то это нехорошо. Неправильно. Порицать будут, или смеяться, или презирать. К походу в туалет это, конечно, не относится. Но и тут все меняется. В викторианскую эпоху даме и щиколотку нельзя было показать — а сейчас нудистские пляжи и клубы свингеров функционируют. Бытовые традиции тоже меняются, это во многом вопрос договоренности.

Но мы отвлеклись. Я что хочу заметить. Что не только дело порождает слово. Но и слово порождает к наведению у адресата образа мыслей. Если полвека назад сильному общественному порицанию подвергался гомосексуалист, и люди искренне к ним так относились и так о них думали, скверно и брезгливо то есть думали — то сейчас, в эпоху политкорректности, в развитых странах можно сесть в тюрьму по статье «гомофобия» и «пропаганда ненависти к меньшинствам» за неодобрительные слова об однополых отношениях. А коли это официально заявляется как норма — то масса людей искренне считает, что это норма. Вот что официально провозглашено — то и правда.

Вот политкорректность запрещает сегодня говорить, что от наплыва мигрантов-мусульман необходимо закрыть границы и восстановить иммиграционные квоты. А за нарушение закона о границе — сажать и высылать. А здоровых двадцатилетних парней беженцами не считать. Беженцы — это дети, женщины, больные и старики. А здоровые молодые мужики пусть воюют и строят хорошую жизнь на родине. И не хрен плодить халяву для дикарей, которые бьют твою полицию, жгут твои автомобили и обещают тебе построить халифат на твоей земле.