Трейси Шевалье - Тигр, светло горящий

Потом он бы устроил ей трепку за то, что она убежала, хотя, может, и похвалил бы. Дик повернулся спиной к Чарли и зашагал в сторону поднимающегося к небу дыма. Мгновение спустя сын последовал за ним, продолжая думать о свинине, остывающей на сковородке.

Магги в конечном счете и в самом деле понеслась сломя голову. Когда она услышала гвалт, устроенный носившимися туда-сюда цирковыми мальчишками в Геркулес-холле, крики Филипа Астлея, приказания Джона Фокса, хлопки и крики оттуда, где прогремел взрыв, она уже не могла сдерживаться. Такое зрелище по соседству пропустить нельзя, даже рискуя попасться на глаза родителям. Магги побежала в задний конец сада Блейков, подтянулась, перепрыгнула через стену и побежала вдоль поля Астлея, присоединившись к другим жителям, устремившимся в сторону дыма и шума.

Джем увидел, как побежала Магги, и понял, что не может оставаться дома.

— Идем, Мейси! — Он потащил сестру за собой вниз по лестнице.

Оказавшись на улице, они услышали цокот копыт — мимо них верхом пронеслись сначала Джон, а потом и Филип Астлей.

— Ой! — воскликнула Мейси и бросилась следом за ними.

Суконный чепец с рюшиками слетел с ее головы, и Джему пришлось остановиться, чтобы поднять его, после чего он поспешил за сестрой.

Каждый год четвертого июня Филип Астлей устраивал фейерверки по случаю дня рождения короля. Они запускались с баржи на Темзе в половине одиннадцатого вечера, когда представление в цирке заканчивалось. Никто его ни о чем не просил — просто он начал свои фейерверки двадцать лет назад и это вошло в традицию. Иногда Астлей устраивал салюты и по другим случаям — в начале и конце сезона, чтобы привлечь внимание к своему цирку, и во время представлений, если на них присутствовала какая-нибудь важная персона. Он оборудовал цех по производству фейерверков в одном из домов на территории приюта неподалеку от главного здания.

Главное здание приюта являло собой грандиозное сооружение, не лишенное некоторой привлекательности и расположенное в том месте, где сходились Геркулес-комплекс, Бастильский квартал и дорога на Вестминстерский мост. В приюте жили две сотни девочек, которых учили немного читать, убирать дом, готовить, стирать и шить, то есть всему, что может им понадобиться для жизни в качестве служанок, когда они в возрасте пятнадцати лет покинут эти стены. Потеря родителей, вполне вероятно, была для них тяжелым ударом, и приют предоставлял им некое отдохновение между этим горем и долгим, тяжелым мытарством, каким должна была стать их жизнь.

Двор приюта был окружен черным металлическим забором высотой в шесть футов. У прутьев этого забора в углу сада и столпились теперь большинство сирот и воспитателей. Их лица, как подсолнечники, были повернуты к дому, где размещался фейерверочный цех, который теперь трещал, шипел и горел ярким пламенем. Девочкам представлялось, что это необычное развлечение было устроено специально для них — пусть полюбуются с этого удобного местечка, откуда открывается прекрасный вид на необычное зрелище.

Обитатели соседних домов тоже смотрели на пожар, но отнюдь не приходили в восторг. Напротив, те, чьи дома, стояли неподалеку от цеха, опасались, что огонь может перекинуться и на них. Мужчины кричали, женщины плакали. С соседних улиц все время прибывали новые люди посмотреть, что происходит. Но никто ничего не предпринимал: все ждали, когда появится человек, который возьмет руководство на себя.

Он появился в седле, за ним скакал его сын. К этому времени начали рваться ракеты. Большинство из них ударялись в стены цеха, но одна прорвалась через пламя, которое к этому времени успело пожрать изрядную часть крыши, и улетела в небеса. Фейерверки производят сильное впечатление даже днем, в особенности если вы никогда их не видели. Для многих сирот это зрелище было в новинку, потому что их запирали в доме задолго до того, как на реке начинались фейерверки Астлея. Девочки издали восторженный вздох, когда ракета рассыпалась зелеными искрами.

Но для Астлеев эти искры были зелеными слезами. Они спрыгнули на землю в тот же момент, когда к ним подбежал Джон Фокс, чьи обычно полузакрытые глаза по такому случаю были распахнуты.

— Фокс! — заревел Филип Астлей. — Всем удалось выбраться?

— Да, сэр, — ответил он. — И никто не ранен, кроме Джона Онора. Он что-то там повредил, когда выпрыгивал из окна.

— Сильно повредил?

Джон Фокс пожал плечами.