Лариса Миронова - Детский дом и его обитатели

Хозяйка присвистнула в изумлении.

– Вот оно что! То-то я смотрю, по коридору фигурки пластиковые валяются. Так это из «футбола»?

– Ну да..

– Ох…

Она молчит, глядя в одну точку и даже слегка приоткрыв рот.

– А у вас на заводе как дела? – спрашиваю я больше из вежливости.

Отвечает сразу.

– В завкоме подняли документацию за последние пять лет. С начала шефской помощи этому детскому дом.

– И что? Интересно?

– Захватывает.

– А конкретно?

Она покачала головой и зацокала языком.

– Забавные фактики проклёвываются. Очень похоже, что имеет место групповое хищение государственных и заводских средств в особо крупных размерах.

– Но вы же сами говорили: все воруют. Она вспыхнула.

– Но не до такой же степени! И потом. Вор вору рознь. У государства вообще-то украсть не грех.

– Как это?

– Всё равно ничьё, но это так, между нами, девочками, говоря. Но сейчас просто какой-то кошмар начинает твориться. Крадут уже друг у друга!

В её голосе звенели нотки искреннего возмущения.

– Ага, поняла. Переворовывают украденное. Таким способом восстанавливается попранная справедливость.

– Похоже, это совершенно самостоятельная команда – во главе с Людмилой Семёновной.

– Вы думаете – так?

– А вы думаете, что не так?

– Мне кажется, что она – всего лишь подставное лицо.

И опять я не могла понять – насколько серьёзно она всё это. Мне и, в самом деле, казалось, что воровство не менее успешно идёт и у них, на заводском подворье. При миллионах годовой прибыли украсть при случае тысчонку-другую сущий пустяк.

Тут, в детдоме, масштабы, конечно, иные. Однако, и здесь, тот же самый принцип: монетка к монетке, глядишь, и кубышка полна… Воровали если не все, то – большинство. И они, это большинство, уже не могли мирно уживаться с неприсоединившимся к общему ходу дел меньшинству. Одни эти дарственные… Сколько средств меж пальцев утекает! Воруй – не хочу. Или «ослиные деньги» – на текущие расходы. Директриса их получала ежеквартально, а отчитывалась за них «со слов», точнее, как здесь говорили, – «с ослов»…

У меня вот с прошлой зимы всё ещё лежат неиспользованные чеки – ещё с тех пор, когда зимой, на каникулах ездили с отрядом на поезде «Дружба». Подходила с отчётом не раз – но у Людмилы Семёновны всё «нет времени»!

Хотела уже выбросить в мусор все эти фантики, но умная Нора сказала: «Храните все бумажки до единой. Даже трамвайные билеты храните. Погореть можно на пустяке. Прижучат, если захотят, финансовой ответственностью в любой момент».

– А что, собственно, вы имеете сказать? – спросила она недовольно.

– А что вот у меня чеки рублей на сто до сих пор в коробке. Никак не могу сдать отчёт.

– Сто рублей?

Хозяйка смеётся, высоко запрокинув голову. Небольшой кадык торопливо и суетно перемещается по шее.

– Почти сто.

– Не смешите. Это же детям на мороженое. За такую мелочь вообще не принято отчитываться. Мы на счёт детдома, знаете, сколько средств уже перечислили? Бумажками, по-чёрному, а не по безналичке.

– И сколько же? Да, интересно.

– Второй спорткомплекс «Олимпийский» можно отгрохать. Вот что, – говорит она и смотрит на меня – каков будет эффект..

– И где всё это? – ужаснулась я масштабам подлого воровства.

– А вы как думаете?

– Без понятия.

– Напрягитесь.

– Ну, судя по актам на списание хотя бы, кругленькая сумма получится.

Хозяйка встрепенулась.

– Да! Прямо не детдом, а комбинат по организованному уничтожению госимущества. Тысячами средства идут, тысячами тысяч! И где это всё?

– Точно. Комиссии приходят и уходят, а в акте проверки всегда одно и то же: живут пристойно. Наши дети…

– Ох, уж эти ваши дети! Они у меня в печёнках сидят, – Хозяйка сердито махнула рукой. – Хотим прислать к вам заводских ребят, комсомол, пусть хотя бы чуть-чуть к делу ваших лоботрясов пристроили. – И, помолчав, добавила уже несколько сварливо: К профессии детей надо готовить, а не под музыку маршировать!

– Конечно, присылайте. Только спасибо скажем. Может, прямо на заводе участочек какой-нибудь для нас выделите? – прошу я.

Она вскидывает бровь.

– Зачем это?

– А чтоб по-хозяйски наши могли там распорядиться. Работа от и до.

– Ну, ладно, есть конвейер, особой квалификации не требуется.

– Нет, конвейер не надо, – сразу же отвергла я этот простейший вариант. – Конвейер ничему не учит. Что-нибудь живое надо – чтобы результат своего труда дети могли увидеть.