Шань Са - Императрица

Увлечение заморскими специями и чужеземными блюдами все возрастало. На спинах верблюдов в наши земли проникала и мебель западных царств. Высокие стулья и столы, кровати на ножках позволили нам сидеть выпрямив ноги и сделали нашу повседневную жизнь более удобной, и мы приняли их с благодарностью. Традиционные искусства поощряли ограничения, чистоту и отрешенность от суетного мира. В поисках вечных истин мы не ведали чувственного тепла и сердечных порывов. Мелодии жителей оазисов покорили нас силой непосредственности и раскрепощенности. Их зажигательные танцы, столь отличные от наших, застывших в медленном чередовании обрядовых жестов, открыли для нас красоту порыва и примирили со сладострастием, коим так долго пренебрегали наши мудрецы.

В пустыне Гоби Шелковый путь охраняли отряды императорской стражи. В пределах Великой Стены для путешественников были построены постоялые дворы. Я открыла в Долгом Мире академии, где заморские и наши хранители знаний могли побеседовать и поделиться сокровенным с учениками, готовить толмачей и составлять словники на всех ведомых наречиях.

Чиновники жаловались, что повсюду множатся храмы чужедальних богов. Но я считала это пустыми опасениями. Ведь и Будда явился к нам с Запада. Расцвет буддизма никогда не умалял славы богов, испокон веков почитаемых нами. Каждая религия была клинком, позволявшим своим сторонникам отсекать ложные ценности этой жизни. Я побуждала свой народ избирать тот инструмент, что наиболее отвечал его упованиям. Я полагала, что радостное восприятие иноземных культурных веяний свидетельствовало о величии нашей цивилизации, способной обратить любые различия себе на пользу. Эти новые сокровища вкупе с наследием тысячелетий превратили Поднебесную в солнечную империю, чье сияние распространялось и за ее пределами. В далеких царствах о Чаньани грезили как о благословенном городе счастья. Наша история, династия за династией изложенная летописцами Двора, оставалась неиссякающим источником, откуда люди образованные черпали новые соображения. Наши представления об изящном становились мерилом хорошего вкуса для всего света. Цари Запада и князья Дальнего Востока посылали к нашему Двору своих мудрецов изучать политику, правосудие, искусство управления государством, воинское дело, медицину, литературу, искусство и зодчество. Строительство многих чужедальних столиц вдохновлено образом Долгого Мира, а дворцы их правителей являют собой уменьшенные копии наших. Китайский язык, самый распространенный в мире, становился языком дипломатии, позволявшим различным государствам свободно общаться между собой. Устои конфуцианской нравственности, воспринятые многими странами, стали сводом правил поведения и общепринятым учением и опорой власти. В пределах Великой Стены я поддерживала торговлю между городами рек Желтой и Долгой. Неустанно прокладывала я и дороги, сеть которых позволяла расширить обмен меж различными уделами Империи. Водный путь, однако, оставался моим любимым средством сообщения. Я и сорок лет спустя не могла забыть гигантские парусные суда, перевозившие горы полезных вещей. Каждый год я освящала новый канал, обеспечивавший и орошение полей, и возможность беспрепятственно передвигаться от одного речного русла к другому.

Долгий Мир, величайший торговый город под небесами, процветал. Лоян, Яньчжоу, Ичжоу, Чжиньчжоу превращались в торговые перекрестки, где предприимчивый простолюдин всегда мог сколотить состояние. С незапамятных времен купцы занимали нижнюю ступень общественной лестницы. Но если прежние Дворы обращались с ними, как с воришками, то я признавала, что эти люди принимают деятельное участие в развитии Империи, способствуя ее процветанию: алчность подталкивала их к изобретательству и расширению как земледельческого, так и ремесленного производства; благодаря их предприимчивости шло сближение между Севером и Югом, городом и деревней. Их энергия противостояла косности аристократии Великих Имен, чей замкнутый образ жизни отныне препятствовал развитию Империи.

Старинные семейства, крупные землевладельцы, достигли вершин славы при династиях Вэй и Цинь на Севере и на Юге. У себя в уделах-крепостях, по сути, настоящих независимых царствах, они заключали межсемейные браки, отказываясь от каких бы то ни было внешних связей, и бросали вызов верховной власти. В дни основания нашей династии Тан, когда Император Высокий Прародитель стал награждать титулами своих соратников, на него указывали пальцем. А когда Император Вечный Предок составил «Книгу кланов», где поместил императорскую семью перед Великими Именами, это вновь вызвало насмешки. Как дочь награжденного титулом торговца я никогда не забывала о презрительно-высокомерном отношении ко мне старой аристократии. Куда более прежних владык я стремилась разрушить их застывший в неподвижности мир и устарелую табель о рангах.