Игорь Ушаков - Семейная сага

А какой это праздник, когда мы все вместе садимся за этот наш стол делать пельмени! Пельмени — это наше семейное блюдо. Мама раскатывает тонюсенькие листы из теста. Миша нарезает коньячной рюмкой махонькие кружочки, Катя накладывает в заготовки пельменей мясной фарш — буквально с горошину на каждый пельмень, а остальные — Павел, Сережа и я заняты менее ответственной работой: мы лепим сами пельмени. Пельмешки получаются маленькие, размером с вишню, но зато этих пельменей мы иногда делаем штук пятьсот!

А штук в пять закладываются вместо мяса либо катышки черного хлеба, либо просто смятая бумажка. Сколько бывает бурного веселья, когда кому-нибудь достается

"пустой" пельмень! Однажды все пять таких фальшивых пельменей достались Павлу. Все мы хохотали до слёз, особенно Катя. Но потом все поняли, что она, раскладывая пельмени по тарелкам, умудрилась рассмотреть все фальшивки и положить их Павлу. Когда он это понял, то надулся, вышел из-за стола и ушел в маленькую комнату, откуда его с уговорами привела обратно мама, отругав предварительно Катю.

Вот так мы живем. Дружно, весело. Сегодня у нас тоже были пельмени. Костя вместе с нами лепил пельмени. Потом мы всей семьей сидели за нашим огромным столом. Косте очень понравилось у нас. Он потом сказал, что хотел бы жить в такой семье. Ну, что ж, вот будем жить отдельно, кто нам мешает наладить такую же семью? Может, и маму с собой возьмем — поможет нам по первоначалу. А потом я малыша хочу… Как тут без маминой помощи?

Катерина. 1944, 7 сентября

Мне постепенно удается опять вернуть Павла к

обычным нашим взаимоотношениям. Когда мы остаемся одни, он уже смелее и раскрепощеннее, но все же что-то не то, что- то не то… Видать, сломала в нем что-то Варвара. Но признаться, и во мне что-то хрупнуло. Еще не сломалось, но трещинка какая-то появилась.

Самое неприятное во всей этой ситуации, что мы все время находимся под неусыпным оком мамы. Да и Михаил ведет себя так, будто он обо всем знает или, по крайней мере, догадывается.

Да… Что-то такое я закрутила, что ниточку и не распутать и не оборвать… Все мечтаю о жизни, о перемене. А разве это жизнь?

Сережа. 1944, 17 сентября

Мне очень нравится Алла. Мне хочется видеть ее

каждый день, хочется заговорить с ней, но на это у меня не хватает смелости. Каждый день, когда у нас мало уроков, я выхожу на балкон с биноклем и начинаю смотреть в сторону Масловки, где расположена женская школа, в которой учится Алла. Девчонки обычно идут стайкой, о чем-то болтают, размахивая портфелями. Бинокль у меня слабенький, театральный но я и в маленьких фигурках сразу же угадываю Аллу. Когда они подходят к дому, я уже могу разглядеть ее лицо. А лицо нее удивительное: она почти всё время улыбается, а глаза ее будто светятся.

Когда девчонки входят в подъезд, я выхожу на нашу лестницу и дожидаюсь пока Алла появится на первом этаже. Тогда я начинаю медленно спускаться вниз и встречаю ее где- нибудь на полпути. Я даже не всегда смотрю при этом в ее сторону, но сердце все равно выскакивает из груди!

Иногда она заходит к своей подруге Галке Бутковской, которая живет на втором этаже. Тогда я ее не встречаю на лестнице, и у меня на весь день испорчено настроение.

А сегодня… Что было сегодня! Мы иногда играем в довольно нелепую детскую игру — "ручеек". Это, конечно, игра для первоклашек, но у нас это получается почти как приглашение на танец на балу. Игра простецкая. Все строятся парами друг за другом, держась за руки и подняв их в виде арки. Кто-то один остается без пары — нужно, чтобы было нечетное число — проходит нагнувшись и, выбрав кого-то, берет его за руку и ведет за собой в хвост очереди. Делается все в быстром темпе, так что со стороны похоже будто кто-то чулок выворачивает наизнанку!

Играем чаще всего так, чтобы мальчишек и девчонок было поровну, причем выбирать можно мальчику только девочку, а девочке — только мальчика. Начинается этакое

"немое объяснение в симпатиях". Ну, в общем-то это не так, поскольку если будешь выбирать одну и ту же девочку, то тебя потом задразнят.

Я обычно в эту игру не играю, как-то стесняюсь. Да и кого я могу выбрать, кроме Аллы, а до нее мне и дотронуться

страшно! Но сегодня я встал вместе со всеми, и Алла была тоже. Когда у меня уводили партнершу, наступала моя очередь выбирать. Я выбирал кого попало. И вдруг, когда была очередь Аллы выбирать, она выбрала меня! Она тянула меня за собой за руку в хвост "ручейка", и я, согнувшись, бежал за ней. "Ручеек" был довольно длинный, и когда мы бежали, ее юбка несколько раз скользнула по моему лицу, отчего меня каждый раз как будто электрической искрой долбало… Когда мы встали в самом конце, я посмотрел на нее. Она была разгоряченная, щеки у нее горели, и она, оттопырив нижнюю губу, несколько раз сдувала волосы, падавшие ей на лоб. Ее горячая, немного потная рука крепко сжимала мою…