Лев Сокольников - Саркофаг

Лезли ни к месту сравнения из физики, раздел "Электричество" и по звучанию смахивающие на "закон Ома". Начало такое, как и у Ома: "плачь, стенания и скорбь по "вождю всего советского народа в каждом месте необъятной страны советов, прямо пропорциональны "квадрату расстояния до столицы, и обратно пропорциональны…" — чему? — ничего не приходило в голову, хоть умри! И никого не было рядом, кто мог бы закончить мои "физико-математические выкладки": "количеству граждан, огороженных колючей проволокой" в месте плача" — концовка появилась позже.

Вот оно, проросшее "семя коллаборациониста"! Вот они, "вражеские ростки"! Прозевала, пропустила, недосмотрела и позволила созреть "вражескому семени"! Ни туда смотрели советские "камеры-цейтраферы", поэтому и не "задавила росток в зародыше"!

Нужно, нужно было опросить товарищей по учёбе:

— Какова мера вашей скорби по умершему "товарищу Сталину"? — а я, сволочь, вместо великого вопроса думал о том, как все-таки работает съёмочная камера с названием "рапид"? Как она может быть устроена? Ведь не шутка: за секунду пропускать перед объективом тысячи кадров! Мог думать о чём-то другом, мог вообще ничего не думать, но как бы там не было, а "минута траура" была весьма полезной: за время "стояния в траурном молчании" успел подивиться достижениям "кинотехнической мысли"!

Пусть я и лишился "вождя", но в качестве "компенсации" получил знания о работе рапид-камеры! Что "вождь" умер — его дело, он для меня умер давно, со времён оккупации… Мог и не умирать, с чего ему умирать? "Безграничной любовью советского народа пользовался"? Было! О ежедневном пропитании думал? Нет, разумеется, всякие "вожди" никогда впроголодь не жили! Думал, во что одеть и обуть "великое и святое" тело своё? Нет! Так с чего это вы, тов. Сталин, обиделись на ваш мир и покинули его?

Когда минута "траура" окончилась, и нам предложили сесть, сосед по столу, бывший морячок с непонятной фамилией "Волхонок", улёгся щекой на стол с поворотом в мою сторону. Такую укладку головы, если бы кто-то из слабоумных в аудитории вздумал заинтересоваться, можно было пояснить "выражение наивысочайшей печали и горя", но всё было не так. Волхонок смотрел на меня и тихо говорил:

— Умер Максим — ну и хуй с ним! Положили его в гроб — ну мать его уёб! — и добавил определение, кое услышал в первый раз:

— "Черножопый" — я засмеялся в полное горло! Удивительно и ново: слова-то знакомые, понятные, но как выстроены! Необыкновенно и смешно! И во время! Но и удивился: как может быть "чёрная жопа" у вождя!? Вроде "белый", на негра не похож? Почему и отчего его жопа может быть "чёрной"!? С чего бы "высокой, главной и столь почитаемой жопе в отечестве нашем быть "чёрной"!? Изначально белая жопа "чёрной" может стать от синяков, но не у "вождя всего советского народа", в самом-то деле!? Кто мог бить вождя по заду до черноты!? Странно!

Петра Ондреич, дорогой учитель "русского языка и литературы"! Почему ни разу не продиктовал на своих уроках хотя бы одно, похожее на высказывание Волхонка, предложение!? Ты предпочёл бы "немоту языка", но не произнесение "кощуна" в адрес "гения"? Что угодно, но не диктование "высоких" ужасов!? Куда ты нас готовил? В реальную жизнь? Ты её знал? А если знал, то почему об "уроках реальной жизни" нам, ученикам, ничего не рассказывал!? Не упоминал о "чёрных", высоко взобравшихся, задах?

Это была моя первая встреча с очень весёлым и умным человеком, правильно, красиво и к месту, употреблявшим мат.

Директор, "прочитав печальную фонограмму", почему-то не стал продолжать занятия и вышел из аудитории. Обращать внимания на мой смех в такую "ужасную минуту для всей страны" было некому. Хочется, хотя бы на сегодня, узнать такое: кто установил, что для выражения траура по "великим" нужно молчать минуту? Почему не больше? Или меньше? Почему бы в "законодательном порядке" не ввести правило: если умирает "высшее лицо государства" — молчим пять минут, если "отбрасывает лапти" лицо стоявшее на ступень ниже — три минуты, ну, а если наш прекрасный мир избавляет от своего присутствия какая-нибудь вороватая никчемность — двадцать секунд хватит. Или пять? Или совсем ничего? Где, кто и когда установил "нормы молчания "скорбящим"? кто разрабатывал и кто утверждал? И почему, как правило, всегда молчат не полную минуту, а всего секунд двадцать?

Киношники постоянно обманывают доверчивых зрителей "шедеврами" и

способов обмана — тьма-тьмущая. И тогда так совпало, что в дни "траура по "вождю всего советского народа" познакомился с одним из "технических средств обмана зрителя" с названием "рирпроекция". Жизнь проста до пошлости, но киношная — особенно: это она придумала "рирпроекцию". Берётся громадный матовый экран, и проецируют "на просвет" фильм, снятый с движущегося объекта. Пейзажик какой-нибудь. Если с другой стороны посадить в недоделанный автомобиль актёра, а потом снять на другую камеру движущийся пейзаж на экране и меня в стоящем автомобиле — я "поеду" оставаясь на месте!