Лев Сокольников - Две столицы

— Жена! Как собирать отечественное торговое оборудование — знаю. Но очень хотелось бы, помимо твоих рассказов о работе в онкологии, посмотреть на одну операцию… на её проведение… "Вдохнуть воздух операционного блока"…

— Хорошо. Спрошу у… — и назвала имя заведующей ужасным, траурным, отделением из которого на дальнейшее житие уходят на короткое время:

— Рак не любит нож!

Хирург разрешила. Почему "нет"? И наш мастер дозволил бы смотреть на процесс изготовления торгового оборудования "со знаком качества", случись кому-то из медработников заболеть любопытством к торговому оборудованию советского производства.

Назначили день:

— Завтра лимфоузлы на биопсию брать будем. Простая операция.

— Во что обрядиться? — стояли жаркие дни средины июля.

— В китайские брюки из синтетики. Или хлопчатобумажные. От них минимальное количество пыли. В операционной только в такой одежде разрешено находиться — на том и решили.

И вот я в "предбаннике": так "средний медицинский персонал" (сёстры) называл помещение перед операционной. Небольшое, на тридцать квадратных метров сумрачное помещение. Волнуюсь. Причина? Не тебя резать собираются!?

А сестрички перемещаются в понятном только им направлении. Вот одна из сестричек прошла с какими-то круглым, никелированным устройством, очень похожим на большую кастрюлю, но с круглыми отверстиями в стенках:

— Что это? — показываю жене глазами на предмет.

— Бикс. Стерильные материалы.

Сестра привела из палаты оперируемую. Женщина малого роста, лет под сорок. Палатная сестра помогла ей улечься на операционный стол. Хирург мыла руки. Закончила с руками, высушила их, и операционная сестра, моя жена, надела главному лицу в этом действе новые резиновые перчатки. Из них тальк сыпался. Да, специальный порошок, чтобы перчатки без помех ложились на руки хирурга.

А потом… потом ассистентка, её "ординатором" звали, сделала укол в кожу на груди оперируемой… или я что-то путаю, забыл, но…ассистентка ПРИШИЛА в некоторых местах мрачного цвета, всю в пятнах, простынь к коже оперируемой! Изолировав таким манером голову оперируемой женщины от остального тела. Затем сделала уколы в кожу подбородка оперируемой.

Хирург делала нужную работу и разговаривала с объектом о какой-то ерунде:

— Как тебя звать-то?

— Маша… — тихим голосом отвечала оперируемая.

Секунд двадцать проходит и новый вопрос:

— Где живёшь? — Маша медленным, каким-то сонным голосом, рассказывала о своей деревеньке…

— Скальпель… — жена подала скальпель…

….и не теряя времени, одним безостановочным движением, хирург располосовала по линии челюсти кожу оперируемой от уха до уха!

Из под разреза появилась кровь… Ассистентка взяла тампон и в месте, где максимально истекала кровь, промокала её и бросала тампон в посудину под операционным столом. Хирург отслаивала разрезанную на подбородке кожу, цепляла её зажимами и отводила в сторону…

Смотри, смотри! Запоминай! Каждый из вас может лечь на операционный стол! Просился на операцию в качестве наблюдателя? Просился, была такая фантазия в голове твоей! Теперь нечего "рыло в сторону воротить" и давить "рвотные рефлексы"! Ожидал, что это не более, чем просмотр комедийного фильма на тему о медицине!? Нет, дорогой, это повседневность хирургов-онкологов! "РАБОТА"! — а хирург продолжала манипуляции уже в глубине под челюстью оперируемой женщины… Стоял у неё за спиной и думал одном:

— "Не мешаю работать"!? — похоже, что не мешал…

… но вот она что-то достала из кровавого "поля", положила в посудину и сказала ассистентке:

— Шейте… — и отошла от стола, снимая на ходу перчатки…

Ушёл и я. Напрасно! Жалею: нужно было посмотреть, как ассистентка-ординатор "восстанавливала разрушенное войной хозяйство".

Были потом вопросы к жене:

— Всё ничего, не тронула меня "работа" хирурга… В смысле — не испугала. Ощущение, будто сам бы смог сделать такую операцию. Дело за малым: знать анатомию и владеть способностью рассекать кожные покровы… Но скажи, жена: почему под конец операции меня "мутить" стало?

— От запаха человеческой крови. От этого запаха и старых хирургов мутит. Вот почему после долгих операций они измотанными выходят из операционной…

… и с такими познаниями через пять, или три, месяцев, однажды, ближе к ночи, у меня начался второй приступ. Различные и множественные химикаты, что немедленно скормила супруга, ничего не давали. Рвота отвратительной зеленью выворачивала наизнанку. Довольно-таки быстро прикатила "скорая", доктор только глянула на мою зелёную рожу и сказала: